Целостность, историчность, ценностная нагруженность предмета обществоведческой сферы – «второй природы», творимой человечеством, – затрудняют познание явлений и закономерностей, понятий и теорий.
По мнению философов, понимание – это не единичный акт, а длительный и сложный процесс. Мы постоянно переходим от одного уровня понимания к другому. Создание абстракций высших уровней и объединение их в различные концептуальные схемы представляет собой своего рода витки спирали, движение по которой сопровождается возвратом к старому, его преобразованием, постоянным разрешением возникающих смысловых противоречий (Введение в философию: Учеб. пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И. Т. и др. М., 2003.).
Понимание основано на переживании связей между абстракциями высших уровней (например, журналистика и аудитория, кто на кого влияет?), которое позволяет понять целое и поставить наиболее общие вопросы о его сущности, но является сугубо личным, индивидуальным духовным и культурным процессом.
Мы поставили себе, пожалуй, невыполнимую задачу, когда обозначили тему альманаха: «Понимание жизни». Скажем сразу, развитие этой темы не состоялось.
Конечно, в меру добросовестности, авторы пытались вписать слово понимание в тексты своих статей и эссе. Но мне, как редактору, приходилось, снова и снова вычеркивать его, тем самым как бы выбивая почву из-под своих редакторских ног.
А между тем: гони природу в дверь, она войдет в окно. Во всех текстах, которые мы вам представляем, есть углубление понимания проблемы своего исследования. Пусть невозможно выпустить все материалы под одним предзаголовком «Понимание жизни:..», зато каждый автор нашел новые связи своих понятий, многие уже в процессе переделки смогли выразить этот шаг. Уверен, что при желании, все авторы смогут полно выразить его в своих будущих работах. А пока нужно указать на трудности, которые усложняли нашу работу и находки, с помощью которых мы их преодолели.
1. Мы перестали «выкручивать руки понятиям». Когда по ходу мысли понятия наделяются разным содержанием, или вместо уточнения отдельных характеристик вводятся новые понятия, это делает невозможным установление действительных связей между ними (или возможным лишь на интуитивном, предчувственном уровне). Выкрученные руки, как правило, находят выражение в логических, речевых и стилистических ошибках, в неловкостях, которые замечаются авторами и легко исправляются. Сам язык диктуем нам принципы определения и связи понятий.
2. Мы выработали умение связывать цитаты и примеры с развитием мысли. Для этого нужно преодолеть страх «вхождения в дискурс», отбросить представление о том, что «научный» текст – это сцепление или просто последовательность цитат «авторитетов». Цитаты авторитетов должны служить опорой, сверкой, подтверждением обоснованности мысли, но никак не ее единственным содержанием. Более того, в последовательности цитат зачастую угадываются оригинальные мысли авторов, но лишь угадываются, а нужно, наоборот, подчинить выявлению и проверке своей мысли всю остальную информацию.
3. Мы ближе подходим к формулированию проблемы исследования не только на уровне практики, но и на уровне содержания и связей понятий. Именно на этом уровне возникают смысловые противоречия, которые либо уведут разум в сторону от предмета, либо организуют его так, что при любом последующем затруднении, вспомнив о проблеме, он будет легко возвращаться на правильный путь. Понимание проблемы как раз и является переживанием а) отсутствия нужной связи или б) наличия связи вредной. В этом смысле понимание и выверенное формулирование проблемы – большая часть пути к пониманию действительности.
Заканчивая эту часть работы, мы видим, что пришли к положительным результатам, потому что нельзя углубляться в суть предмета, не получив сперва представлений о подходах к ней. По нашему мнению, мы определенно начали получать такие представления.
Александр Марченко
