В последний день марта в Петербурге традиционно проходит политическая акция в защиту свободы собраний.
Станция метро Гостиный Двор. Половина шестого вечера. Наверху у эскалатора разговаривают трое полицейских, иногда поглядывая на вновь и вновь прибывающих людей. Вдруг кто-то из них вызовет подозрения?.. Но пока таких нет. Сегодня 31 число, а значит, через полчаса на пятачке у Большого Гостиного Двора на Невском проспекте встретятся оппозиционеры Северной столицы и снова попробуют отвоевать прописанное в 31 статье Конституции право на мирные собрания. На улице всё уже готово: вдоль тротуара стоит около десяти полицейских машин, несколько автобусов и пара фургонов с видеокамерами, установленными на крышах. Рядом с огромным автозаком – бойцы ОМОНа «Бастион». Иначе как «людьми в черном» их и не назовешь.
Напротив выхода из метро в небольшие кружочки собираются представители полиции. На площади появляются первые представители прессы с фотокамерами через плечо, лениво покуривающие. Кругами ходит молодой человек в джинсах и черной куртке с огромным букетом алых роз в руках. Наверное, он всё-таки здесь не ради митинга. Потихоньку собираются люди. Просто приходят и стоят. Без пятнадцати шесть. Многие здесь знают друг друга. У Стратегии-31 в нашем городе не так много приверженцев. Здороваются. Происходящее напоминает ритуал. Кажется, все, как обычно, отстоят сорок минут раз в два месяца и разойдутся по домам. Ощущение, что и полиция это понимает, и журналисты.
Вдруг на площади начинается небольшое оживление: внимание привлекла невысокая бабушка в длинном пальто бурого цвета. На голове черный беретик, шея обмотана двухцветным шарфом. На груди прикреплен маленький квадратик из белого картона. Черными буквами на нем написано: «31». Эта женщина – художница, появляется на каждой акции с огромными рисунками на плакатах и актуальными фразами. Обычно всегда молчит и наблюдает за происходящим.
– Уважаемые граждане, вы препятствуете проходу граждан. Ваша акция не согласована. Вы можете быть задержаны сотрудниками полиции и доставлены в отделение. Просьба разойтись, – горланит в мегафон уже заученную наизусть фразу толстенький майор, но почти никто не обращает на него внимания.
Минут на пять наступает затишье, вновь ничего не происходит, люди до сих пор чего-то ждут. Затем снова начинается шевеление активистов и прессы. Примерно в семи метрах от входа в метро плечом к плечу стоят человек десять – подоспели члены партии «Другая Россия».
¬– Ну, что ж, начинаем, – тихо, с лёгкой улыбкой и без тени сомнения на лице заявляет один из них.
Мужчины берут под локти друг друга. Все в обычных черных куртках, простеньких голубых джинсах, короткие стрижки. Рюкзаки за плечами. Судя по всему, это и есть члены партии «Другая Россия», акцию которых и ждут.
– Мы собрались здесь сегодня, – начинает громко и разъяренно кричать кто-то из них, когда все наконец скрепились, – потому что мы не готовы принимать то, что нам предлагает Полтавченко, и ходить в загон к дяде Жоре на Марсово поле!
В это время с разных сторон прибегают ОМОНовцы «Бастиона» и, в свою очередь, скрепляются цепью за другороссами.
– Мы будем выходить всегда туда, куда хотим мы, – яростно продолжает оратор, – и считаем нужным, потому что мы имеем на это полное право, которое нам дано Конституцией!
– Россия будет свободной! – заводит другой активист, все остальные подхватывают. Они скандируют этот лозунг, ставший за прошедшие полтора года чуть ли не самым популярным, всё время, пока бойцы ОМОНа пытаются их раскрепить, оторвать друг от друга и унести в автобус. Начинается страшная давка. Бабушка в больших квадратных очках и ярко розовой вязаной шапочке улыбается и трясется, то ли от страха, то ли от захвативших ее чувств и интереса. Мысли куда-то отойти у нее нет. Рядом четверо ОМОНовцев уносят дергающиеся ноги. Оставшиеся протестующие до сих пор держатся друг за друга, пытаясь пробыть еще пару минут вне полицейского автобуса. Кольцо охранников правопорядка медленно смыкается. Через пару минут самые политактивисты оказываются за стеклом фургона полиции.
На площади до сих пор многолюдно. Основное действие «Стратегии-31» завершилось, но по-прежнему несколько человек стоят в пикетах. Кто-то с плакатами, призывающими поразмышлять над ситуацией в стране в целом, кто-то – с обращающими внимание на реальные проблемы. У пожилой женщины в бордовом пальто, бордовом берете и бордовом платке, с бордовой помадой на губах на шее на тонкой голубой ниточке висел лист с просьбой вернуть народу закрытый санаторий «Петродворец», корпуса которого распроданы.
Тут же активистки какого-то движения, хотя непонятно, какого, так как они без символики, собирают подписи в защиту некого кладбища, на месте которого власти решили построить торгово-развлекательный центр. Подписи хотят отправить вместе с письмом президенту, правда, пока свои автографы и личные данные оставили только три человека.
– Подпишитесь! И вы подпишитесь! Это очень важно!
Внезапно на площади появляется человек, привлекший внимание еще не разбежавшихся активистов и журналистов. На нем коричнево-бежевая куртка, с очень натурально изображенными деревьями, листиками и веточками. В том же стиле и рюкзак. Кажется, он собрался маскироваться среди кустов или деревьев. Но на Невском деревьев нет. К застежкам на рюкзаке с двух сторон привязаны белые ленточки.
– Что значат ваши белые ленты?
– То, что я наблюдал на выборах и был свидетелем того, что они прошли нечестно.
Из-под куртки виднеется голубой шерстяной свитер. На шее – черно-синий шарф. Черная шапка, темные волосы и… рыжие усы и борода! Причем она становится светлее ближе к середине лица. А на скулах и щеках отливает красным. Затемненные очки в прямоугольной оправе. Мужчине на вид чуть больше тридцати лет, но густая растительность на лице делает его старше. В руках у него пластиковая голова почти натурального размера. Это игрушечное мужское лицо, вероятно, голова какого-то супергероя из детских мультиков. Она целиком наполнена конфетами «Коровками» в желтой обертке. Чтобы их достать, достаточно залезть рукой в огромную дыру в затылке.
– Угоститесь! – улыбаясь, говорит человек с конфетами подходящим к нему людям.
– На деньги Госдепа? – шутит паренек в болотной куртке, запуская пальцы в пластиковую голову.
– Какие деньги? – искренне удивляется рыжебородый, – там, где я существую, денег не существует!
Вокруг него собирается человек 10, никто не уходит без «Коровки».
– А что у вас за акция? – спрашивает сияющая блондинка с пышной прической. Кажется, девушка проходила мимо и задержаний не видела.
– Какая акция?! Конфеты!
– А в связи с чем вы их раздаете?
– Я считаю, что на этой площади собрались лучшие люди города. Я решил поддержать их и угостить конфетами, – уверенно заявляет рыжебородый.
– А в чём они, что это у вас?
– Это? Это голова ОМОНовца, – без иронии замечает он.
– А как зовут?
– Я так и не придумал.
Вдоль Гостиного Двора ходит полицейский с мегафоном.
– Будьте добры, освободите проход на вход и выход станции метрополитена.
– Угощайтесь! – радостно подбегает к нему человек с конфетами, – угощайтесь же!
– Не препятствуйте, пожалуйста, входу и выходу пассажиров, – заканчивает речь страж порядка, поворачиваясь и направляя громкоговоритель к пластиковой голове и рыжей бороде, – спасибо!
– Не за что! – хитро говорит раздающий «Коровки» и семенит к полицейскому автобусику. Дверь откройте, – просит он, постукивая костяшками пальцев по стеклу и поворачивая пластиковую голову так, чтобы была видна дырка в затылке, – конфеты же!
Но так его никто туда не пустил и угощений не принял.
Я беру конфетку.
– А как вас зовут?
– Арина. А вас?
– Знаете, я перед знакомствами прошу людей кое-что сделать, – он дает мне бумажку и ручку, – напишите список предметов, которых нет в школьной программе, которых вам не хватало в школе или хочется изучить сейчас. Это Шкура.
– Шкура?
– Да, так и называется.
Спустя примерно полчаса я отдаю ему листок со списком обратно.
– Теперь объясняю, зачем это. Это Подвесной Университет. Когда на ваш курс наберется человек 20, мы вам сообщим и запустим курс. По каждому из ваших предметов уже хотя бы раз проходили курсы. Это бесплатно. В Подвесном можно стать старостой курса и даже преподавать. Он аполитичен, поэтому я там и не преподаю. Только собираю для них с людей Шкуры – эти списки. А политическими курсами занимается Белая Школа – уличный университет такой, наверное, слышали.
– Да, встречала такое название.
– Тогда я вам дам контакты координаторов.
Не очень понятно, зачем, но на всякий случай я записываю. За две минуты в моем телефоне оказывается 5 новых номеров людей со странными никами, названиями аккаунтов в Твиттepе, Живом Журнале и других соцсетях.
– Ну, всё, теперь мы пошкурены, – он крепко сжимает мою руку своими двумя и не отпускает в течение секунд 10. Я тем временем пытаюсь осознать произошедшее пошкуривание. Не очень часто таким образом знакомишься как-никак.
– До встречи!
Площадь покидают последние активисты и полицейские. Маленький кусочек Невского проспекта на месте островка Свободы, как называют его оппозиционеры, принимает привычный для горожан и туристов вид. О существовании Стратегии-31 Петербург вспомнит только через два месяцы, в последний день весны.
