За что современные школьники любят современную Россию? Да и вообще – кто-нибудь когда-нибудь разбирался, что у них в головах? Думают ли они о литературе, любят ли Битлз, как именно понимают свободу, за что влюбляются в других? Зачем переезжают в Петербург? Мы провели несколько дней с представительницей молодого незнакомого племени, которая через пару месяцев получит аттестат зрелости и как в омут окунётся во взрослую жизнь.
А пока она школьница Алёна. Учится в 11 классе в городе Саранске, в Республике Мордовия. Сейчас она приехала на неделю в Санкт-Петербург. Зачем? В первую очередь посетить факультеты, на которые она собирается поступать. Пока она не определилась – будет ли это филологический или журналистики. «На математические науки я уже с пятого класса забила». Она попросила меня сопровождать её в экскурсии по факультетам.
Мы сидим с ней на филфаке СПбГУ, в коридоре на скамейке под кафедрой африканистики.
- Ты из города Саранска. Я слышала, что сейчас Саранск прославился тем, что именно там Депардье дали прописку.
Алёна закрывает лицо руками от стыда (сейчас это называется «делает фейспалм»).
- У нас его встречали как народного героя, почти с цыганами и медведями. Ему дали прописку, квартиру огромную. Мне кажется, что это неправильно. Люди годами гражданство пытаются получить, а ему дали сразу просто потому, что он знаменитый актёр. Главное, за что его чествуют? Человек просто отказался платить налоги в своей стране. А ведь платить налоги – обязанность каждого гражданина.
- У тебя есть осознание своих обязанностей перед государством?
- Я считаю, что обязана прежде всего перед страной, а не перед государством. Я люблю Россию, но не люблю власть. Некоторые вещи очень раздражают в современной российской политике. Весь народ власть чешет под одну гребёнку, никто не рассматривает отдельного человека как личность. Повсеместная массификация, усреднение – а ведь каждый человек индивидуален. А ещё раздражает циничное, холодное отношение к людям. Меня поймут люди, стоящие в очередях к бюрократам – чтобы получить формальную справку, нужно пройти через все круги ада.
Мы перемещаемся в столовую филологического факультета. Вокруг нас обедают одни девушки, в колонках негромко играет популярная песня «I’m sexy and I know it». Алёна смеётся. «Вот и современная музыка. А ведь через 50 лет это будут вспоминать сегодняшние школьники и ностальгировать».
- А почему ты считаешь, что современной качественной музыки нет?
- Ну почему же, я так не считаю. Вот, Полушка Маккартни недавно новый альбом выпустил, - она смеётся, - Просто я выросла немного на другой музыке. Это англо-американская классика 1960-70х годов. И 50е – блюз, джаз. Элла Фицджеральд, Дюк Эллингтон, оркестр Глена Миллера, Фрэнк Синатра. Люблю нашу рок-музыку, но избирательно. Классику слушаю под настроение. Ничего другого слушать просто не могу.
После филфака мы идём на факультет журналистики. Я спрашиваю, почему она хочет поступать именно в Петербург.
- Петербург – город возможностей. Можно найти любую работу, попробовать себя во всём. Нравится, что здесь менее предвзято относятся к женщинам. Меня в Мордовии даже дворником работать не взяли, и только потому, что я девушка. Бесит сексизм. Пардон, если у кого-то есть … , это ещё не повод унижать женщин.
- Где ты ещё была за эту неделю в Петербурге? Помимо традиционного маршрута Эрмитаж – Русский музей – Кунсткамера – Исаакий?
- Я ходила на улицу Джона Леннона на Пушкинской 10, это культовое место для всех русских битломанов (а я люблю Битлз с рождения). Забежала в Кастл-рок, старейший рок-магазин России. Сходила в музей кукол – раньше я сама делала куклы, поэтому было интересно. Специально дошла до огромного индийского граффити на стене дома на Малом проспекте. Ужасно хотела посетить Комарово (там похоронен Сергей Курёхин, человек, который зачал русскую электронику, внёс на концерты русских рок-музыкантов театр абсурда). И хотелось посмотреть на Петергофский маяк. Я ни разу в жизни не видела моря. Ещё я здесь, чтобы пройтись по магазинам и купить платье на выпускной.
Алёна быстро пробегает этажи факультета журналистики, восхищается современным оформлением. Рассуждает, что, скорее всего, поступит на журфак, потому только здесь она будет на месте с её разносторонними, но поверхностными знаниями.
- Не боишься, что разочаруешься? Что если ты перестанешь двигаться дальше из-за того, что в твоём окружении ничего никому не надо?
- Да, я учусь уже 11 лет в классе, где ничего никому не надо. В нашем классе гендерное разделение – девочкам интересны клубы и шмотки подороже, мальчики любят деньги и машины. У них уже есть машины, их купили папы. Странно, что у ребят даже в головах нет мысли о том, что «сам заработаю деньги и с гордостью их потрачу». За них уже всё решили и всё сделали – мальчики пойдут в отцовский бизнес, девочки удачно выйдут замуж. Они несвободны. Свобода – это когда у тебя есть возможность выбирать свои обязанности.
- Зачем же ты тогда идёшь на выпускной?
- Сама-то я идти не хочу – меня заставляют родители и классное руководство. Я же получаю золотую медаль, меня будет награждать сам глава республики.
- Ты золотая медалистка? Похвастайся другими своими достижениями.
Алёна даже пугается, мол, мне все перечислять? Прошу её назвать те, за которые она испытывает особую гордость.
- Я заняла второе место по литературе по Республике Мордовия. Перед новым 2013 годом получила именную стипендию от главы города, 10 000 рублей минус налоги. Два года подряд выиграла конкурс «Человек в истории. Россия – 20 век», писала исследовательские работы. От этого конкурса меня отправили бесплатно в Берлин, считаю достижением, что сама заработала себе на поездку. Одно из моих исследований опубликовали в журнале «Отечественные записки» рядом с работами докторов наук и доцентов – у меня глаза на лоб полезли, когда я это увидела. Ещё съездила на «Харитоновские чтения» – это такая всероссийская конференция в закрытом городе Сарове. Сейчас написала работу, которая посвящена межнациональным отношениям. Буду претендовать на Прохоровскую стипендию, а это 100 000 рублей минус налоги.
- Что за исследовательские работы ты писала?
- Исследовала две вымершие деревни, Старое и Новое Кадышево. В Старом Кадышеве уже давно никто не живёт, в Новом Кадышеве осталось всего 40 человек. Эти сёла гораздо старше, чем столица Мордовии город Саранск – они появились до 1600 года, а Саранск в 1641. Я разговаривала с бабушками, записывала их воспоминания, собирала информацию о том, как они жили в прошлом, работала в архиве.
Мы одеваемся у гардероба журфака, Алёна закрывает свою длинную черную косу платком, смотрит на себя в зеркало. На вопрос «нравишься себе?» отвечает:
- Совсем не нравлюсь. Я же не стандартная худая блондинка с длинными ногами.
На её слова оборачиваются три блондинки, сидящие рядом с гардеробом. Она этого даже не замечает, выходит на улицу.
- Ты считаешь стандартных блондинок красивыми?
- Нет, не считаю, даже наоборот. Легко восхищаться нестандартной чужой красотой, но очень трудно восхищаться собой, как ни стараешься.
Идём в котельную, где работал Цой, «Камчатку». Сейчас в этом культовом месте – прокуренное кафе, где чай из пакетика стоит 50 рублей. Рядом с выпивающими мужчинами (был вечер пятницы) Алёна смотрится беззащитно. Она обходит все святые мощи – лопату Цоя, его тулуп, подарки друзей-рокеров.
Она совсем не просит фотографировать её, делать туристские фотографии – вроде как «я на фоне Медного всадника» или «вот как прекрасна была Нева». Когда мы идём мимо Петропавловки, я предлагаю ей сняться по-модному, держа на ладошке ремонтирующуюся сейчас крепость. «Ага, ещё солнышка в руках не хватало!» - реагирует она.
Дома Алёна сразу вынимает из рюкзака сборник задач по ЕГЭ, начинает решать тест по литературе. Спрашивает:
- Ты не помнишь, как звали умершую жену Болконского? Только «маленькая княгиня»? Там вроде описание даже есть, «это была маленькая полная беременная женщина с небольшими усиками, похожая на белку, и она держала в руках своё рукоделие», так ведь?
Вообще, Толстого не люблю. Как известно, люди делятся на два типа – те, которые любят Толстого, и те, кто любят Достоевского. Я больше люблю Достоевского. Мне нравится его психологизм, что он может препарировать одновременно тёмное и светлое из человеческой души. То, что он многие ужасы списывал с себя – например, образ Свидригайлова. И тот случай про изнасилование девочки Матрёши – правдивый. У Достоевского крышу снесло, после того как его пытались расстрелять. Он изнасиловал маленькую девочку в бане, ей 11 лет было. Да от его приставаний даже проститутки бегали. И этот литературный надрыв, надлом, выворачивание души наружу, чтобы по ней прошлись. Они в этом с Маяковским похожи – оба голые натянутые нервы, по которым идёт ток.
- А как насчёт деления людей на любителей Маяковского и Есенина?
- Мне, как ни странно, нравятся оба. Есенин певуч, как народная песня. Читаешь стихи – плавные, мягкие, как волны перекатываются. А Маяковский совсем другой – он дикий и горячий, и вместе с этим безумно нежный. Аж мурашки по коже.
- Ты можешь поговорить о литературе со своими сверстниками?
- Абсолютно свободно. У меня много читающих знакомых. Я специально отбираю друзей, которые интересуются литературой. Подстраиваю таким образом свою реальность под себя.
- Так как же ты относишься к ЕГЭ, скажем, по литературе?
Алёна тяжело вздыхает.
- Плохо, конечно. Во-первых, все люди разные, кому-то легче тесты решать, кому-то легче поговорить с экзаменатором. Ещё очень некорректно составлены вопросы. Вот, посмотри, – она показывает на вопрос: «Назовите поэтическое течение, одним из лидеров которого является В.В. Маяковский и принципы которого воплощены в стихотворении «Нате!» Внизу карандашом подписан ответ: «Кубофутуризм».
- И вот этот ответ – неправильный. Правильно нужно было ответить «футуризм». Но это ещё ничего. Я видела такой вопрос: «Любил ли Онегин Татьяну?» И варианты ответов: «Любил», «Не любил», «Не очень». Угадай, какой правильный ответ?
- «Не очень»?
- Угадала! Кроме того, из-за ЕГЭ стало больше путей для взяток, как бы ни говорили, что оно возникло специально против коррупции. Теперь мои одноклассники говорят: «Мне не нужно готовиться к ЕГЭ, мне его напишут». И ведь правда напишут. И руки сразу опускаются.
Я прошу её примерить выпускное платье. Алёна снимает свою безразмерную тельняшку и надевает маленькое черное платье. И сразу превращается во взрослую женщину, у которой уже всё в жизни было и которая знает себе цену. Я фотографирую её, думая о том, что эта девочка совершенно не подозревает о данной ей красоте. И эта неискушённость так ей идёт. Она немного стесняется: «Меня же никто не фотографировал».
- Кстати, платье я даже после выпускного буду носить. Меня этим летом на свадьбу позвала подруга, выходит замуж. Она меня только на год старше – ей 18 лет.
- Ранние браки – это нормально, как считаешь?
- Я категорически против, они распадаются в большинстве случаев. У молодёжи представления о браке абсолютно идеалистические. Они же не выросли духовно, не привыкли жить совместно с кем-то, подстраиваться под другого человека. А семья же – это один раз и на всю жизнь. Если любишь человека – это навсегда. Для меня, по крайней мере, это окончательно и бесповоротно. Я своих родителей как образец беру – у них в этом году 20 лет брака. Мама с папой за ручку держатся, когда гуляют. Папа маме песенки поёт.
- Ты влюблена сейчас?
- Это больше похоже не на влюблённость, а на «замотай себя сама». Стараюсь не зацикливаться, переключаться, тратить все силы на ненормированную работу. Дальше, видимо, в шахту пойду, - Алёна смеётся.
- Что тебя восхищает в мужчинах?
- Красивые руки, скулы, глаза, улыбка... Глаза особенно. Очень люблю очень высоких мужиков, и очень-очень высоких. Ценю мужчин за интеллектуальное развитие, музыкальный вкус. Но нужно, чтобы молодой человек умел работать руками, а не только умственно. А на самом деле больше всего люблю, когда обо мне заботятся.
