Театральная площадь, одно из самых романтичных мест Петербурга, в феврале этого года оказалась в центре скандала. Когда со здания второй сцены Мариинского театра сняли леса, горожане увидели сооружение, похожее то ли на «Стокманн», то ли на «Галерею», но точно не на нежно-зеленое творение Альберто Кавоса. Пока одна часть Петербурга негодовала от вида нового театра, другая занялась поиском виноватых.
История появления на свет пресловутого здания уходит корнями в конец прошлого века: художественный руководитель Мариинки Валерий Гергиев о постройке второй сцены заговорил еще в 1997 году. С тех пор неоднократно менялись решения о том, каким будет детище современной архитектуры и кто встанет у руля грандиозного проекта. Сначала Гергиев продвигал предложение американского архитектора Эрика Мосса, но от него отказались из-за несоответствия российским строительным нормам. Затем создателем «второй сцены» должен был стать француз Доминик Перро, однако эксперты обнаружили в документации проекта серьезные технические пробелы. В 2008 году генпроектировщиком второй сцены становится ОАО «КБ ВИПС», которое и продвинуло вариант канадского бюро Diamond & Schmitt Architects, ставший окончательным.
Огромное здание из стекла и бетона, показавшее миру свои прямоугольные бока, стало причиной резонанса, сравнимого если не с падением метеорита, то с раскрытием громкого преступления. Впрочем, многие и посчитали содеянное канадскими архитекторами преступлением: против красоты города и его истории. Горожане даже пытались собирать подписи за снос второй сцены (бесполезное занятие, учитывая стоимость и масштабность постройки). На случившееся быстро откликнулось и интернет-сообщество – в блогах появились многочисленные посты возмущенных авторов с комментариями не менее возмущенных читателей. Пользователи окрестили скандальное здание «ТРК Мариинским» и начали распространять в Рунете изображения сараев с язвительной подписью «В сеть просочились эскизы третей сцены Мариинского театра». Шутки шутками, однако все, кому была дорога Театральная площадь в ее первозданном облике, оказались в недоумении: «А что теперь делать?». На этот вопрос автору материала ответил координатор градозащитной организации «Живой город» Дмитрий Литвинов, заодно объяснив, в чем, по его мнению, причины архитектурного фиаско: «К сожалению, сейчас уже ничего нельзя сделать. На строительство здания сомнительной архитектурной ценности были потрачены такие огромные деньги, что ждать каких-либо кардинальных изменений не стоит. Однако можно попробовать изменить проект моста, переброшенного из старого здания Мариинки в новое – он сильно портит перспективу Крюкова канала. Для этого необходимо привлечь компетентных архитекторов » - сказал общественный деятель. «Что касается причин случившегося, то их надо искать в отсутствии полноценного конкурса на проектирование текущего варианта - то, что было проведено, напоминало тендер. Архитектурные достоинства не были приоритетом при выборе проектировщика, зато учитывались экономические аспекты. Вообще идея строительства сооружения такого размера изначально была провальной - вне зависимости от облика здание было бы несоразмерно архитектуре Театральной площади».
Однако существует и другая точка зрения на новорожденную Мариинку – это, в первую очередь, позиция театра. В ходе полемики вокруг второй сцены маэстро Гергиев уже успел отличиться резкими заявлениями: «Дуракам полработы не показывают» и напугать неизвестностью: «Пусть все недоброжелатели приходят к нам в мае, и тогда посмотрим, что они скажут». Автору материала удалось поговорить с хормейстером детского хора Мариинского театра Дмитрием Ралко и узнать «мнение изнутри» по трем вопросам: об архитектурном облике здания, о его достоинствах и об общественном резонансе вокруг второй сцены. «Относительно первого вопроса сейчас воздержусь от оценок, т.к. здание еще не находится в своем окончательном облике, и говорить о его эстетическом восприятии по моему личному мнению еще рано» - сказал артист. «По поводу второго вопроса: достоинства и недостатки нового театра выявятся только тогда, когда начнется нормальная регулярная работа в нем. Сейчас опять-таки об этом говорить рано. По поводу недовольства жителей города: у каждого свое мнение, и каждый имеет на него полное право. Могу лишь вспомнить такую историческую аналогию: когда была построена Эйфелева башня, она подверглась яростной критике со стороны "прогрессивной" общественности, среди которых были такие известные люди, как Мопассан и Дюма-отец. Как ни странно, время и история всех рассудили, и это неприятие рассматривается сейчас как исторический курьез. Одно удивляет: когда было построено стилистически абсолютно неподходящее здание напротив Казанского собора, действительно являющееся неприличной "кляксой" в самом архитектурно уязвимом районе СПб, не было, простите за жесткость, "ни звука, ни запаха". Где были яростные "защитники " архитектурной чистоты стиля нашего города? Или, может быть, то, что находится сейчас внутри этого здания, по своей значимости позволяло пожертвовать вопросами архитектурной эстетики? Насколько мне известно, сейчас там находится VIP-ресторан для людей, ежедневное и особенно ежевечернее поведение которых является самым мерзким диссонансом по отношению к облику самого красивого и некогда (увы, не сейчас) одного из самых культурных городов Европы, а также фитнес-клуб отнюдь не демократичного ранга, судя по его расценкам. Получается, что здание ультрасовременного оперного театра, которое закрепит за Питером ранг столицы оперного и балетного искусства России, которое даст минимум полторы тысячи рабочих мест специалистам творческих и технических профессий, воспитанных в питерских же ВУЗах - это менее важно, чем "забегаловка" и "качалка" для толстосумов? Не вижу логики...».
И что же мы видим? Очередной новодел в историческом центре поделил горожан на противников и сторонников новых зданий. Строить или не строить? Применительно к Петербургу этот вопрос звучит философски, как «быть или не быть». Для одних пресловутая «реновация» - все равно, что смертный приговор городу, для других – символ процветания и развития. Последние часто приводят в качестве аргумента Эйфелеву башню, красоту которой не смогли оценить современники. Разумеется, создание новых шедевров архитектуры – дело достойное. С другой стороны, нуждается ли облик исторического центра Петербурга в каких-либо изменениях? Это все равно, что начать исправлять «недостатки» в картинах Микеланджело.
Светлана Широкова
