"Активная жизненная позиция" - это загадочное определение сегодня модно давать любому представителю молодого поколения, если он нарисовал на мосту что-нибудь неприличное или гордо надел на голову синее ведерко. О том, как еще детские игрушки способствуют развитию активной жизненной позиции, я узнала, встретившись с Анной КЛИМИНОЙ, студенткой четвертого курса факультета социологии СПбГУ и волонтером с пятилетним стажем.
"Привет! Вот и я! - слышу немного детский голос, звучащий звонко даже из-под плотной медицинской маски. - Ничего, что в маске? А то с утра себя плохо чувствую, вот и надела, чтобы никого не заразить. Пойдем!" Аня быстрым шагом идет к кафе, по дороге забирая флаеры у всех встречных распространителей листовок. Она похожа на одуванчик: пышная шапка кудрявых волос, лучистые глаза, улыбки под маской не видно, но она чувствуется в голосе.
- Расскажи, как ты пришла к волонтерству? С чего все начиналось?
- Еще в старших классах я занималась журналистикой в Городском Дворце творчества юных и со временем стала интересоваться социально направленными темами. Как-то раз я взялась написать материал, посвященный "Маленькой маме" - это центр, где живут несовершеннолетние девушки, родившие ребенка. Это и было мое первое знакомство с иной социальной средой, я впервые узнала что-то конкретное про волонтерство. Потом одна знакомая из "Красного креста" рассказала про свой опыт - она стала сестрой милосердия. И мне самой захотелось тоже сделать что-то полезное.
- В каких акциях ты сейчас участвуешь?
- Последняя - "Весенняя неделя добра", в рамках которой проводились концерты и собирались игрушки для детей с ограниченными возможностями, стартовала фотоакция "Подари улыбку миру" и другие. Кроме того, я уже три года курирую работу волонтеров Социально-Реабилитационного центра для несовершеннолетних девочек на Руставели как представитель "Красного креста". Многие студенты хотят заниматься добрыми делами, чем-то полезным, реализовывать свой потенциал, просто не все знают, как и где. Свою основную задачу я вижу в том, чтобы донести до ребят информацию о возможностях добротворчества в нашем городе и сделать акции, которые я организую, более понятными и комфортными для всех.
- Что волонтерство значит для тебя?
- Если конкретно, то это - будущий диплом, который я уже пишу на тему "Управленческие процессы в добровольческой среде, процессы и модели управления, использование добровольничества в государственных и негосударственных учреждениях". Это опыт работы в социальной сфере, самый приятный опыт, потому что ты имеешь дело с людьми, которые не заинтересованы в получении денег, а хотят какого-то конкретного результата, хотят поделиться с другим частичкой своей души. И мне самой это важно - не получить какую-то зарплату, хотя это тоже приятно, а видеть конкретный итог.
Кроме того, волонтерство - это большая социальная лестница, возможность попасть в совершенно другую сферу. Если ты занимаешься социальной работой, то тебя может занести, например, на завод "Камаз", чтобы писать письма инвесторам, там ты познакомишься с начальником дядей Петей, и он возьмет тебя в стажеры, а просто так ты бы туда ни в жизни не попал. Опыт потрясающий.
- А с точки зрения эмоций?
- Очень приятно чувствовать, что ты делаешь что-то полезное, важное, что ради этого стоит жить - а не ради написания курсовой работы или зарплаты. Ты ощущаешь собственную ценность. Можно, конечно, спокойно сидеть дома с книжкой, и никто тебе слова не скажет, но мне интереснее делать что-то добровольно.
- Как обычно люди приходят в волонтерские организации?
- Есть те, кто захотел, поискал в интернете, нашел конкретную акцию, поучаствовал и ушел. А кому-то попался на улице флаер про сдачу крови, и человека это вдруг зацепило, он потащил друзей в больницу на другой край города, понравилось, захотелось сделать что-то еще. Если такого человека заинтересовать, если он действительно испытает какие-то положительные эмоции - а это зависит не от акции, а от самого человека, - то он останется надолго.
- А почему, наоборот, не приходят? Чего боятся?
- Многим страшно сделать что-то прямо сейчас. Странно бросить свой образ жизни. То есть они понимают, что в теории кто-то где-то нуждается в помощи. Но мне надо сходить в магазин за хлебом, написать реферат - какая тут благотворительность (смеётся). Людям надо хотя бы один раз это сделать, чтобы почувствовать, как это, зачем это.
- Что ты думаешь о тех, кто не одобряет волонтерство и считает саму идею помощи незнакомым людям странной?
- Каждый имеет право заниматься тем, что ему нравится - значит, эти люди нашли себя в другой области, раскрылись в другом деле. Почему нет? Каждому свое, и я их не осуждаю ни в коем случае.
- Как обычно относятся к волонтерам руководители структур, в которых вы проводите акции?
- Чаще всего положительно. Настолько положительно, что пытаются сесть на шею и свесить ножки: "Ах, вы волонтеры? Вы нам должны то-то, то-то и то-то!" Нет сотрудничества. Люди думают, что раз мы готовы потратить время и силы на добровольную работу, то мы им вообще все должны сделать. Поэтому я научилась приходить и твердо говорить, что я организую волонтеров, и мы отвезем куда-нибудь детей, но приют или детский дом должен оплатить проезд детям и даже нашим ребятам. Или хотя бы грамоту дать. Мотивация всегда должна быть, а некоторые даже "спасибо" сказать забывают, считают, что нам уже и сама возможность что-то сделать доставляет безумную радость. Это, конечно, так, но все же для меня волонтерство - штука рациональная. Это не просто душевный порыв, все должно быть серьезно оговорено и организовано.
- Ты сталкивалась с бюрократическими помехами? Ведь у нас любят официальные разрешения, заключения комиссий, а можно просто так прийти и заниматься детьми?
- Мне в этом отношении как-то везло. Конечно, иногда приходится что-то делать полулегально, потому что добиться официального разрешения от специальной комиссии по опекунству нереально. Но я прихожу в детский дом, здороваюсь с нянечкой, которая меня знает, иду к "своему" ребенку, и у меня не спрашивают никаких справок, разрешений, предписаний.
- Ты учишься на кафедре социального управления и планирования. Собираешься связать свою будущую деятельность с госструктурами, пойти в управленцы? Это же возможности, деньги.
- Нет, кресло чиновника меня не особо привлекает. Ну, представим себе официальное лицо даже с кристально чистой совестью. Вот он пишет отчеты, составляет в своем кабинете всякие акты, распоряжения, читает жалобы... Но он обычно не видит глаза тех, для кого это делается - глаза детей, больных, стариков... А я хочу видеть эти глаза, знать, для чего я всем этим занимаюсь.
- Неужели не пересекаешься ни с какими политическими организациями?
- Сотрудничать и не быть в политическом вареве, удерживаться и не уходить в политику трудно, но я стараюсь бывать в как можно большем количестве мест - завязывать связи, которые могут пригодится сегодня и завтра. Я принимаю участие в проекте "Кадровый резерв" при Молодёжном Правительстве Санкт-Петербурга. Стараюсь быть на всех собраниях. Это тоже опыт. Совершенно другой. Иногда грустный, когда проводят акции "для галочки". Например, в социальный дом для пожилых людей пригласили выступить хор из области. Меня попросили приехать, помочь с организацией. А там была полная неразбериха, не было помещения, где хор мог бы выступить, еле нашли. Приехал мальчик из этой организации с большим количеством тортов, сказал: "Как-нибудь разрулим, как-нибудь разрулим". Мы съели эти огромные торты, прикатил какой-то канал и снял про это передачу. Сделали отчет, фоторепортаж. Кто от этого был в плюсе? Ну, может, бабушки из этого социального дома, которым торт тоже перепал, хор, который не зря ехал. Но я думаю, что все это не было успешно с точки зрения организации, с точки зрения полезности, только снаружи красиво, как фантик. Потому что можно было вместо тех несчастных приторных тортов накупить печенюшек и раздать старушкам в менее обеспеченном социальном доме или в детский приют отнести...
- А ты не считаешь, что добровольная помощь - это иногда медвежья услуга? Например, часто возникают споры вокруг помощи бездомным людям, поскольку многие видят в этом лишь поощрение подобного образа жизни.
- Да, я считаю, что у нас слишком много социальных паразитов, их воспитывают еще с детских домов - в головы вбивают мысль: "Государство все даст, государство обеспечит". Я за то, чтобы у нас прописали в Конституции, что человек обязан обеспечивать себя и свою семью. И для того, чтобы человек чего-то захотел, нужно работать с ним индивидуально: не просто выдавать пособие, а, может, продумать дополнительные выплаты тем, кто работает, чем-то занимается, а не просто сидит с протянутой рукой.
- Рано или поздно ты закончишь обучение, начнешь работать. А для волонтерства время и желание после выпуска останутся?
- Не знаю (задумывается). Пока что это приносит мне кайф. После пятого курса я планирую поехать в Германию на "социальный год" - то есть заниматься там волонтерством. После этого я надеюсь найти работу и меньше заниматься кураторством волонтерства, принимать участие непосредственно в акциях.
- То есть ты осознаешь, что рано или поздно отойдешь от добровольных дел?
- Конечно, и в этом нет ничего страшного. Волонтерство в жизни любого человека - обычно какой-то активный период, но период ограниченный. Опять-таки, по данным социологических исследований, в России основная масса волонтеров - это девушки до замужества, студентки, особенно иногородние. Они приезжают в большой город, и первые два курса, пока у них не завязались постоянные отношения, ищут какое-то душевное дело, не за деньги, а чтобы доставить радость другим - и себе. То есть у нас это больше - персональная деятельность, исключительно "для себя", а не как в Европе, Америке, где волонтерство - проявление гражданской ответственности. Но это, на мой взгляд, и хорошо. Я могу действовать без оглядки на общество, не ожидая одобрения. Это исключительно мое личное дело.
Оксана ОЛЬШЕВСКАЯ
