Лишь немногие из очевидцев войны на востоке Украины хотят об этом вспоминать и рассказывать. И это объяснимо. Говорить о смертях и человеческом горе очень больно, особенно, если это близко коснулось тебя самого. Но есть такие, которые хотят, чтобы все люди увидели ужас войны, поняли, как это страшно, и никогда больше не повторяли прошлых ошибок.
Я хочу, чтобы как можно больше людей знали об этой страшной войне
Ольга Юлдашова, 30 лет, Донецк.
Мы с семьей жили в Донецке. Я работала в ресторане, муж - на заводе. Но вот в один момент лишились и работы, и мирной жизни. Жизнь перевернулась с ног на голову. Мы уехали из Донецка, а наши родители остались. Мама с папой попадали под обстрел четыре раза. Сидели в подвале и бежали сломя голову, когда над ними летали снаряды. Когда я приезжала домой в ноябре 2014 года на нас скинули точку У и меня оглушило взрывной волной. Моя одноклассница ехала в троллейбусе на Боссе и начался минометный обстрел диверсионной группы, погибло много людей. Она выжила, но сильно повредила руку, делали три операции. У мужа был кум Димка. Недавно он нашел девушку, которую полюбил. У нее уже был ребенок - девочка Соня. Они погибли 19 января 2015 года. Это даже по телевизору показывали. Пошли в магазин и снаряд упал прямо возле них. Димка сразу насмерть, а Ольга в больнице умерла, от потери крови. Дочка осталась жива, только ручка пострадала - осколок попал. Сейчас мы в Ялте, с мужем, братом, его женой и моим маленьким братиком. Они видели и пережили намного больше, чем я.
Понимаете, это не объяснить словами и ни с чем не сравнить... Это такое горе!
Юлия Изотова, 29 лет, Донецк.
Когда ты слышишь взрывы, когда трясется вся квартира, и полночи стоишь в коридоре с четырехмесячным ребёнком, эмоций нет. Страх настолько сильный, что не передать. И ты просто плачешь и молишься, чтобы Господь Бог уберег нас от прилётов и бомбежки. Ничего, кроме слез, нервов, боли и разочарований. Каждый день, круглые сутки. В городе все, даже дети умеют различать виды артиллерии по звуку. А еще, у нас ненавидят ночь. Все боятся спать. По телевизору показывают только то, что выгодно. Все по-другому, гораздо сложнее и страшнее. Город и пригороды уничтожают, и все молчат. У людей нет денег, пенсии, работы. Российская гуманитарная помощь до людей почему-то не доходит. Родители остались, а мы с малышом уехали в Ялту. Но здесь нас тоже не ждали, при том, что Крым уже год с Россией. Даже гуманитарную помощь не хотят давать.
Когда в прошлом году стали стрелять, мы думали, что это ненадолго
Юрий Иванов, 37 лет, Луганск.
Все боялись, но были запасы продуктов и воды, а потом все это стало кончаться. Сидели в подвале, но ведь так жить нельзя! Первый стали бомбить Славянск, его жители решили не подчиняться Киеву, а все чиновники из администрации сбежали. В июле 2014 года я был вынужден уехать из Луганска со своей семьей. У меня двое детей: сын Артем - 9 лет, и дочь Полина - 3 года. Сейчас живем в Твери. И главное, что здесь не стреляют. На Украине у нас остались родители, не захотели бросать свои дома. Вот, говорят, все закончится, и вы вернетесь домой. Думать об этом не хочется. Страшно.
Мы слышали, как туда и обратно свистели пули
Лина Мурашкина, 36 лет, Донецк.
Каждое лето мы с семьей ездили на дачу в Амвросиевский район, примерно 120 километров от Донецка. И прошлым летом поехали. Тогда боевые действия шли в Славянске, а потом переключились на Луганск и Амвросиевку. Линия фронта прошла по нашей деревне. Рядом был сильный стрелковый бой, но дома, к счастью, не пострадали. Еще по деревне проходила Житомирская танковая дивизия украинской армии, и мои дети видели украинские танки и украинских солдат. Уехали мы в августе, почти без вещей, так как поняли, что мирного соглашения не будет. Стало очень страшно за детей, их у меня четверо. Бежали через Успенку в Ростовскую область, там был лагерь беженцев. Оттуда решили ехать в Тверскую область, у меня здесь папа родился. В Славянске
осталась мама мужа, пережила там все страшные события. В Донецке - моя мама и дальние родственники.
Сбежали ради сына
Дина Юркина, 40 лет ,Шахтерск (Донецкая область).
Активно стрелять на улицах в Шахтерске начали в июле. Это было тридцать первое число, день рождения моего сына Толика. Ему семь лет исполнилось. Он кричал солдатам: "Уроды, уходите, вы мне весь праздник портите!" А они продолжали бомбить. Муж Женя заставлял нас уехать, а мы так не хотели, и Толик кричал, что без папы никуда не поедет. Собрали, что успели, я свидетельство о браке забыла! Поймали какое-то такси и уехали в Зугрэс. Оттуда в Матвеев Курган. Мой муж - русский, из Новокузнецка, поэтому хотели поехать туда, но не получилось. Дали на выбор: Петрозаводск или Тверь. Выбрали Тверь. Нам здесь все очень дико, непривычно: был каменный дом, а тут - деревянный, топить нужно дровами, а не углем, нет канализации, водопровода. Условий никаких, но здесь не бомбят! Ребенок спокоен, заканчивает второй класс. Его так обижали в школе! Дети здесь злые. Я и устроилась в школу уборщицей, чтобы к нему поближе. Дом постоянно снится, душа болит за Родину, родственников. Если бы не война, никогда бы не уехали, там было хорошо. Мы обязательно вернемся, мы же там родились. Вот мужу тяжело, он меж двух огней - русский, но долго прожил на Украине. Будем что-нибудь решать.
Я насмотрелась на слезы женщин и детей, на стариков, которые пережили Великую Отечественную...
Татьяна Евтухович, 25 лет, Луганск.
С весны я наблюдала войну в Славянске по телевизору и интернету, но в июле война пришла в мой город. Началась с моего двора, куда 19 июля 2014 года в час ночи прилетели снаряды. Я с ужасом смотрела на родителей, которые не знали куда прятаться, и что делать. Укрылись в подвале, где было много людей с маленькими детишками. После этого решили поехать с семьей к тете, которая живет в паре километров от города Лутугино, но оказались прямо возле линии фронта. Украинцы захватили Лутугино и близлежащие поселки и села. Пропала вода, регулярно пропадал свет. Началась засуха. И постоянные бомбежки. Как только наступала ночь, начинали бомбить, и казалось, что вот вот это моя последняя секунда. Каждый день проживали как последний. Потом начали бомбить с самолетов... Первый арт.удар помню, как сейчас - в пять утра подорвалась от оглушающего шума и треска, затряслось всё вокруг - это был украинский самолет. А потом были постоянные обстрелы из "Градов" и танков. Сказать, что было страшно - ничего не сказать. Но мы выжили и бросать свою Родину и свой дом не собираемся. Многие переоценили свою жизнь и своё отношение к окружающим, теперь уже не важны материальные ценности. Самое главное для выживших - мирное небо!
