Сохранить или разрушить: в первом лагере – градозащитники и простые горожане, во втором – застройщики и зачастую городская администрация. В последние годы все больше людей, чувствующих ответственность за город, в котором они живут, организуются в инициативные группы для защиты исторических зданий и памятников. Как молодежь отстаивает культурное наследие Петербурга и в чем, по ее мнению, заключается разумная градостроительная политика?
Проблема сноса исторических зданий в Петербурге на сегодняшний день стоит особенно остро: зачастую дома просто лишаются охранного статуса или признаются аварийными – и тогда их разрушают, а на освободившемся месте вырастают порой безвкусные, но зато недорогие, быстро возводимые здания с большой площадью.
- Сейчас как происходит: инвестор говорит: «Мне этот кусок земли нравится, я что-нибудь здесь построю». И он совершенно не учитывает его положение в исторической застройке. Во многом это хаотично и непродуманно , - считает Александра Тесакова, 30-летняя участница движения «Живой город». В организации она находится с самого ее основания – то есть около семи лет.
Как рассказывает Александра, после запрета на строительство Охта-центра – пожалуй, самой шумной победы градозащитников - такого накала уже не было. Тем не менее, организация продолжает бороться за сохранение многих объектов: сейчас среди них дом Рогова (Загородный пр.3/17), который удалось спасти в последний момент, когда к нему уже подъехала техника для сноса; Лопухинский сад - часть его территории планируется отдать под строительство гостиницы. Иногда активистам движения удается договориться с инвесторами о внесении изменений в проект, а иногда дело доходит до суда.
Александра признается, что за время существования «Живого города» участники уже стали «полупрофессионалами» с точки зрения градостроительного законодательства.
- По идее у нас приняты хорошие законы, которые охраняют историческую
застройку, но они не исполняются. Инвесторы находят лазейки, чиновники не препятствуют , - рассуждает Александра. - В принципе такие движения, как наше, призваны сигнализировать о проблеме, а так получается, что мы уже начинаем их решать.
Вероятно, главный недостаток «хороших законов» в том, что, во-первых, их возможно обойти, а, во-вторых, не всегда находятся инициативные группы, которые бы попытались это пресечь.
- Есть две взаимоисключающие проблемы: это желание построить в центре побольше квадратных метров и законы, которые по логике ограничивают все это строительство. В центре Петербурга – в районе Адмиралтейства, Казанского собора, Петропавловской крепости – запрещено любое новое строительство, но тем не менее оно продолжается и считается регенерацией среды, - приводит пример Дмитрий Ратников, 22-летний редактор портала «Карповка.нет», специализирующегося на вопросах градостроительства.
«Карповка.нет» не только СМИ, но и движение, занимающееся сохранением исторического наследия. Так, например, участникам удалось обязать застройщика восстановить фасады незаконно снесенного сталелитейного завода на 26 линии Васильевского острова.
- Регулирование есть, просто оно не интересно участникам рынка: как чиновникам, так и строителям, - продолжает Дмитрий. - Вроде бы в 2008 запретили снос исторических зданий с формулировкой «за исключением случаев невозможности устранения аварийности». А нет! Специально обученные эксперты доказывают, что здание аварийное – и его сносят.
На сегодняшний день же предложение Георгия Полтавченко ввести мораторий на снос исторических зданий было отвергнуто, о чем сообщил заместитель губернатора Игорь Метельский.
Однако даже заметив явное нарушение законодательства в конкретном случае сноса или строительства дома, повлиять на этот процесс сложно. “Живой город”, например, периодически устраивает акции или митинги с целью привлечь внимание. Правда, такая “медийная” форма несогласия все равно не избавляет от обращений к чиновникам, заявлений в прокуратуру, жалоб или судебных разбирательств – в зависимости от ситуации.
- Чего-либо добиться очень сложно, поскольку чиновники не хотят, чтобы в их работу вмешивались. Чтобы изменить согласования, принятые в угоду инвестора, нужно затратить колоссальные силы и энергию, - рассказывает Николай Лаврентьев, 23-летний секретарь Митрофаниевского союза, занимающегося спасением нескольких исторических кладбищ, а также куратор группы ЭРА (экологии рядовой архитектуры).
Среди объектов, которыми занимается ЭРА, дома 159-163 на Фонтанке, один из которых собираются сносить, а на месте другого – строить новое здание, по мнению активистов группы, нарушающее ландшафт.
- Если сносы будут продолжаться - а конца этому пока не видно - то ситуация в конце концов станет критической, - уверен Николай. - Моя позиция заключается в том, что надо восстанавливать то, что было снесено. Если на этом месте стоял какой-то исторический дом, то документы, чертежи сохранились в государственном архиве – и восстановить облик можно запросто. Хотя бы фасад.
Очевидно, что строительство в центре города будет продолжаться. И сносы тоже. И важно, что появится по соседству с историческими зданиями – дешевая «коробка» под торговый центр, воссозданное здание или произведение современной архитектуры.
Тем не менее, пока существует возможность сохранить то, что есть, и не допустить того, чтобы здания признавались аварийными и шли под снос. И зачастую такие спасенные дома – заслуга неравнодушных граждан, инициативных групп и градозащитных движений.
- Я не вижу примеров удачной альтернативы перестройки города: если не сохранять, то что? – размышляет Александра Тесакова. -Мне важно вокруг себя иметь подлинную аутентичную историческую среду, которую не за чем менять. Построить новое мы всегда успеем - давайте попробуем сохранить старое!
