«Сегодня здесь собрались самые лучшие поэты Петербурга!» – таким нескромным тезисом ведущий Павел Смоляк открыл поэтический вечер. «Лучшие поэты» – это участники арт-клуба «Болт». «Здесь» – означает в квартире-галерее Алексея Сергиенко. «Сегодня» – во Всемирный день поэзии, 21 марта. Побывав в столь интересном месте, корреспондентка Uni Софья Дурынина решила узнать подробнее, о чем думают молодые поэты.
У выхода из метро меня ждали 2 молодых человека: участник арт-клуба Андрей Некрасов, и один из основателей, Кирилл Котриков. Дорогу до любимого кафе Кирилла (что ж, ему лучше знать, где найти творческую атмосферу) заняли стандартные разговоры о погоде и прошедшем Дне театра. Мне же оставалось только направить беседу в нужное русло.
Uni: Петербург всегда считался неким духовным центром. Сейчас в Питере действует множество различных литературных кафе, поэтических клубов, обществ... А существует ли, на ваш взгляд, петербургская богема?
Кирилл: Смотря что понимать под словом «богема». Есть люди, которые являются своеобразной антитезой обывателям. Они занимаются творчеством, создают некий культурный продукт, и это накладывает отпечаток на их сознание, на их образ жизни. Если под богемой понимать таких людей, то, конечно, она есть.
Андрей: Знаете, я немножко побаиваюсь этого слова. Вернее, оно кажется мне смешным. Богема – это своего рода игра в творчество. У меня такая ассоциация – много денег за какую-то фигню.
U: А у меня она ассоциируется с эпатажностью, с каким-то делом на показ.
А.: Вот я как раз и против эпатажа. Сейчас его слишком много, уже начинаешь уставать.
К.: Нет, просто богема – это вызов обывательскому образу жизни. Многие считают, что это там, где много денег, кокаин и безответственность. Но ведь, например, французские художники начала XX века были почти нищими, но, тем не менее, вели богемный образ жизни.
А.: Художник должен просто творить, работать. А как это обзывать, богемой или чем-то еще, – дело литературных, театральных и прочих критиков.
U: Расскажите немного о создании клуба. Каковы были цели организации «Болта»?
К.: Клуб «Болт» был создан 4 года назад на восточном факультете СПбГУ студентом Али Мухиэтдином. Потом Али пригласил в клуб меня. Вскоре к нам подключились ребята из СПбГУКиТ. Поэтические вечера перенесли в кинозал филфака. Там показывали студенческие короткометражные фильмы, читали стихи. Через некоторое время Али уехал в Москву, и у нас появился новый организатор – Артем Кулгин. Заседания клуба переехали в «Сити-Бар».
А.: Клуб начал действовать и постепенно к нему стали примыкать все больше и больше людей. Стали организовываться поэтические турниры. И это еще больше заинтересовало людей.
К.: После закрытия «Сити-бара» мы переехали в «Грибоедов».Тогда вечера у нас были раз в неделю. Затем один раз в месяц поэтические вечера проходили в кафе «Стирка», а два раза – в «Грибоедове». На один из поэтических турниров мы пригласили в жюри телережиссера со «100 ТВ» Александра Сокурова. Тот предложил отправлять участников клуба на программу «Битва поэтов». Это стало третьим направлением нашей деятельности.
Теперь в «Грибоедове» мы делаем только поэтические вечера известных поэтов и поэтических групп, а для новичков раз в месяц проводим вечера в кафе «Бродячая собака».
А.: Многие хорошо пишут, но совершенно не умеют читать. Бывают стихотворения не очень качественные, но они выигрывают за счет правильной подачи. Поэтому с теми, кто первый раз пришел читать, специально репетируют перед выступлением.
К.: А если говорить о целях, то их много. Изначальной целью было развитие поэтического мышления, то есть особого восприятия мира. Некого мифотворчества, основанного на визуализации мира. Также «Болт» дает возможность самореализоваться, завести новые знакомства, показать современное поколение, как-то разнообразить среду поэтов.
U: Есть мнение, что настоящие поэты не примыкают ни к каким клубам, а пишут «в стол», для себя. Что вы думаете по этому поводу?
К.: Я, честно говоря, таких не встречал...
А.: Ну почему, таких достаточно много. Кафка, например. Иногда настоящая скромность – признак гениальности. Самая большая ошибка – это когда человек считает себя великим поэтом, а на самом деле ничем особенным не отличается.
U: На поэтическом вечере прозвучал такой тезис: писать нужно только до 40 лет, а те, кто пишут стихи в более зрелом возрасте просто ненормальные...
К.: К 40 годам ты либо становишься признанным поэтом, либо тебе пора завязывать со стихотворчеством. Существуют такие «поэты», которым лет по 60 и которые считают себя такими маститыми, профессиональными. Часто они к тому же пытаются научить чему-то молодых.
А.: Это можно сравнить с хореографией: в 18 есть прыжок, но нет техники; в 30 – есть техника, но сил уже нет. После 40 начинается не поэзия, а пережевывание старых штампов, варение в собственном соку.
К.: Поэт – это человек, который всегда находится на грани. Чтобы писать стихи нужно иметь очень насыщенную жизнь.
U: А вам не кажется, что молодые поэты торопятся жить?
А.: Дело в том, что хорошие стихи появляются у человека очень чувствительного, восприимчивого. И он затрачивает колоссальную жизненную энергию. Потому так часто поэты кончают жизнь самоубийством. Просто выдыхаются.
К.: Но вообще это зависит от человека. Некоторые поэты могли, можно сказать, перерождаться. Они начинали свою жизнь заново и писали гениальные произведения всю жизнь. А другие – быстро сгорали.
