Бодяшкин Алексей
"Слишком много букв"... Как выжить литературе в эпоху, когда даже интернет-комментарии не дочитывают до конца?...
Труд сделал из обезьяны человека… Фраза, знакомая каждому с детства. Но к ней стоит кое-что добавить. Человек – это не только тот, кто умеет работать. Помимо физической и умственной деятельности необходимы другие, не менее важные вещи – скажем, способность выражать свои чувства и эмоции. Эволюционируя, так называемый homo sapiens обрел право называться существом с высокой душевной организацией, и главное тому доказательство – это искусство. Все когда-либо созданные художественные полотна, романы, сонеты, симфонии, балетные постановки наиболее красноречиво говорят нам о том, насколько велик и талантлив человек разумный. Но в какой-то прекрасный момент «венец творения» вдруг осознал, что с него хватит и, кажется, настало время прекратить заниматься бесполезным креативом и просто начать получать от всего удовольствие. Центнеры, тонны, мегатонны удовольствия… Увы, на рубеже двадцатого и двадцать первого веков мир окончательно вступил в эру гедонизма. Вы, конечно, можете спросить: «А что, разве сейчас нет настоящих произведений искусства, которые питают душу и позволяют людям обогащать свой внутренний мир?» Я отвечу: разумеется, есть, и это не может не радовать. Но это все, как мне кажется, уже давно не в моде.
Возьмем хотя бы кино, которое Ильич некогда окрестил «важнейшим из искусств». Что обычно смотрят люди? Всякого рода боевики, мелодрамы, в особо тяжелых случаях – «мыльные оперы», притом весьма сомнительного качества. Одним словом, смотрят то, что позрелищнее. Ну еще бы, ведь кино для большинства из нас – это всего лишь способ проведения досуга. Складывается впечатление, что современное общество, как давным-давно римское, жаждет исключительно хлеба и зрелищ. С хлебом, слава богу, проблем у нас почти нет, а вот зрелищ, стало быть, еще недостает. Хотя, куда еще больше-то?
Нынешний гедонизм, то есть, неконтролируемая тяга к развлечениям, является прямым следствием снижения всеобщего уровня духовности. Я не хочу повторять слова тех, кто твердит, что люди разучились мыслить (хотя, вероятно, и это правда). Но я уверен, по крайней мере, в том, что работа сердца и души очень многих землян совершенно не занимает уже достаточно долгое время.
Отсюда и новая проблема – лень. Она, конечно, была всегда. Но нынешняя лень – это, во многом, лень заевшегося потребителя, живущего в информационную эпоху. Одна из причин ее возникновения и последующего процветания заключается в том, что человек не хочет воспринимать и пропускать через себя чьи-то чувства, эмоции, личные взгляды – очень часто ему нужна только информация, четко сформулированная и предельно конкретная. Очень многие, например, даже интернет-комментарии не дочитывают до конца. А ведь это не «Война и Мир», а куда короче. И все же мы не склонны задерживать свое внимание на подобной чепухе. Прочитали пару строчек, «уловили» приблизительный смысл написанного, «схватили» самое необходимое, и достаточно. Лень – что тут попишешь.
И что же будет дальше? Что будет с искусством? Каким образом эти тревожные тенденции повлияют, к примеру, на литературу? Могу предположить, что довольно скоро человечество откажется от очень объемных произведений – там ведь, наряду с полезными сведениями, наверняка содержится очень много лишнего! Авторы начнут относиться к своей деятельности не как к искусству, а как к ремеслу, потому что перестанут вкладывать душу в свои произведения. А зачем, собственно, это делать, если такие книги не будут никому нужны? Читатель будет заинтересован в продукте совершенно иного типа; ему понадобятся, прежде всего, короткие тексты – либо сугубо информативные, либо развлекательные (удовольствие прежде всего!). Вполне возможно, что через какие-нибудь двадцать-тридцать лет мы будем наблюдать в литературе те же самые процессы, которые сформировали правила общения в социальных сетях. Я имею в виду упрощение языка, доведенное до абсурда, а также сокращение всего, что только можно сократить. Место писателей займут «текстмейкеры». И если сейчас нерадивые школьники выбирают для заучивания то стихотворение, в котором меньше строк, то их дети, видимо, будут уже ориентироваться на количество букв. Хотя возникает вопрос: а останется ли поэзия как таковая? Ведь сократить стихотворное произведение, не потеряв смысла, крайне сложно. Как говорится, из песни слов не выкинешь. Значит, именно стихи, скорее всего, падут первыми, станут совершенно бесполезными для обывателя, как те предметы утвари, что хранятся в краеведческих музеях.
В общем, перспективы весьма пессимистичны. Что-то подсказывает мне, что есть два пути, по одному из которых пойдет литература. Первый: книги станут невостребованными и попросту уйдут в историю (не сразу, конечно, но однажды это случится). Второй: литература по причине нарастания бездуховности будет продолжать тяготеть к «сухости» и примитивизму, но сумеет приспособиться к новым реалиям и выживет. Казалось бы, второй вариант развития событий все же предпочтительнее первого. Но с другой стороны, пусть уж лучше литература совсем исчезнет, чем превратится в такое откровенное убожество. Потому что та суррогатная смесь из слов и знаков препинания, которую мы рискуем получить, не может быть названа литературой. Честно говоря, мне страшновато представлять себе будущее, в котором вся письменная речь представляет собой набор всяческих «пжл» и «спс», а книга «Собери металлоискатель своими руками» воспринимается как вершина беллетристики. Похоже, обе дороги ведут к культурному регрессу. Прощай, человек – здравствуй, обезьяна!
Но неужели человечество прошло стадию пика своего духовного развития? Быть может, есть и третий путь, а стало быть, не все потеряно, и 2015 год не зря объявлен в нашей стране годом литературы «в целях привлечения внимания общества к литературе и чтению»? Над этим стоит задуматься. Любое культурное явление должно иметь под собой достаточно прочное основание. Что может стать такой базой для литературы? Возможно, ответ на этот непростой вопрос кроется в двух словах: высшее образование.
К сожалению, в нашей стране доля настоящих высших учебных заведений среди инкубаторов для выращивания молодых «специалистов» на данный момент невелика. Но о последних и речь вести не стоит. Если же все-таки говорить о достойных вузах, то они обладают мощнейшим культурологическим ресурсом. И поэтому их миссия, на мой взгляд, состоит в формировании культурного пласта нашего общества. Именно образование прививает нам определенные ценности, поведенческие стереотипы, художественный вкус. А также уверенность, что ты не единственный, кто испытывает потребность в чтении и размышлении. Обучение требует значительного умственного напряжения, что прямо противоположно потребительскому стремлению к легкой жизни, полной одних удовольствий. В стенах вуза студент должен получить устойчивый иммунитет ко всему, что мешает интеллектуальной и творческой деятельности.
А есть ли люди, которым все это действительно нужно? Конечно, есть, и их немало. Сейчас, когда я пишу это сочинение, десятки моих ровесников из России и стран ближнего зарубежья также пишут свои эссе с надеждой войти в число финалистов олимпиады. Летом сотни абитуриентов будут штурмовать высшие учебные заведения, где конкурс на факультеты гуманитарного профиля неизменно высок. Мне кажется, что для большинства упомянутых молодых людей, к числу которых отношусь и я, литература жизненно необходима. И буквально через несколько месяцев мы попытаемся доказать это.
