Языковое гражданство
Смеюсь или «ржунимагу»? Смотрите или «фтыкайте»? Почему или «пачиму»? В Интернете нам предоставляется выбор, как писать: «весело и интересно» или правильно и грамотно? Некоторые пользователи выбирают первый вариант и преднамеренно делают себя гражданином новой страны - «Олбании». Ее территория охватывает форумы, «Живой журнал», социальные сети, а отличительной чертой жителей является – неправильное написание слов, их намеренное искажение и примитивность речи. Смысл такого языка состоит в том, что пользователи не задумываются над грамматикой, и пишут слова так же, как они их произносят. Так, например, «в» превратилось в двойное «фф», окончание «ться» заменилось на «ца». Можно ли назвать «олбанский», на котором общается часть пользователей Интернета, словесностью нового времени?
Чтобы найти ответ на этот вопрос, я обратилась к кандидату филологических наук Александре Владимировне Сычевой. Она рассказала, что изначально новый для многих «подонковский» язык был употреблен нашими современниками в «Живом Журнале». «Американцу, который не понимал русского написания слов и считал, что на англоязычном сайте должен быть только соответствующий ему язык, русские пользователи посоветовали не с того, не с сего выучить «олбанский». Чем не угодила страна с созвучным названием национального языка – Албания, остается загадкой до сих пор. Через некоторое время начали создаваться специальные форумы, блоги в Интернете, где распространялся сленг, а вскоре он приобрел широкую популярность, в особенности у подростков», - утверждает Александра Владимировна.
Любопытно, что у российской молодежи подобная словесность пользовалась популярностью ещё в XIX веке. В произведении «Кюхля» Юрий Николаевич Тынянов описывает соседа Вильгельма Карловича Кюхельбекера – князя Сергея Оболенского, которого лишили титула и сослали в Сибирь. Он прекрасно знал русский, а в юном возрасте в письмах хотел как – то «выделиться» и использовал язык, близкий к сегодняшнему «олбанскому»: «Дарагой сасед завут меня княсь Сергей Абаленской я штап-ротмистр гусарскаво полка сижу черт один знает за што бутто за картеж и рулетку а главнейшее што побил командира а начальнику дивизии барону будбергу написал афицияльное письмо што он холуй царской, сидел в Свияборги уже год целой, сколько продержат в этой яме бох знает».
Сейчас употребление «олбанского» встречается реже, чем, допустим, два года назад. Иметь гражданство в «Олбании» уже не актуально: «достопримечательности» страны заброшены», форумы блокируются из-за неактивности пользователей, веб-страницы не обновляются более трех лет. Но все же в Интернете я нашла один из немногих сайтов, родоначальников «подонковского» языка - Udaff.com, где мода на спорную словесность до сих пор сохранилась. Живя в придуманной стране, жители имеют не только национальный интернетовский язык, но и свои новости мира и даже местного Бога «Ктулху». Кроме того, пользователи могут «напесать удаффу» или сами создать какой-нибудь демотиватор пост – «заслать креатифф». Может быть, им просто нечем заняться. Но почему – то смотря на сообщения «олбанцев», я не вижу в них бездельников, также как и не вижу ничего плохого в изменении чего-то, в создании мира со своими правилами. Не всем же делать научные открытия.
Не скрою, что раньше я тоже путешествовала по «Олбании». Но делала это не из-за намеренного желания нарушить нормы языка, а скорее, пытаясь соригинальничать, «выделиться» в Интернете. И конечно, я не раз слышала наставления от учителей в школе и читала предостережения от филологов в газетах. Мол, берегитесь! «Из-за «олбанского» снижается уровень грамотности»! Ведь мы, подростки, отрицаем в этой «стране» пунктуацию и забываем про родной язык. Но насчет этого я готова поспорить. Забывают не те, кто писал и пишет на «олбанском», а те, кто не изучает русский и не читает книг.
Елена Сергеевна Сонина, доцент кафедры истории журналистики факультета журналистики Санкт – Петербургского Государственного Университета, разделяет мое мнение и ничего плохого в «подонковском» языке не видит. «Молодежь всегда пыталась дистанцироваться от старших поколений, и каждое время выбирает свои формы, вот и все. Не «превед, медвед» влияют на русский язык, а систематизированное отупение русской нации. «Превед» - это всего лишь шутка, признак «своего». А вот то, что сокращают часы на уроки русского языка в школах, финансирование на систему образования в целом, на музейное дело, библиотеки, - это страшно по-настоящему, - убеждена Елена Сергеевна. - Во взрослой жизни ребята, специализирующиеся на «олбанском», говорят нормально. А то, что писать без ошибок не могут, опять-таки является результатом не подростковых приколов, а государственной ущербной политики».
Если русский – это вечная нетленная часть истории нашей нации, то «олбанский» – это просто живая форма русского, временное явление. Главное относиться к таким формам с пониманием, а к русскому с уважением. И, наверное, только тогда причины снижения уровня грамотности мы перестанем искать в эфемерных «странах».
Анастасия ШИКИНА
