Коренников А. В. ВСЕГДА НУЖНО БЫТЬ В СОСТОЯНИИ ПОИСКА
А. В. Коренников, ведущий программы «Вести недели — Санкт-Петербург» (канал «Россия»), выпускник 1993 г.
ВСЕГДА НУЖНО БЫТЬ В СОСТОЯНИИ ПОИСКА
Не могу сказать, что я с ранних лет мечтал быть журналистом. Это получилось случайно. Все сознательное детство я занимался в детском ансамбле «Радуга»: танцевал, пел, играл. И поступать планировал в Театральный институт. Но родители к жизни относились более реально и настойчиво требовали, чтобы в старших классах я пошел на подготовительное отделение в «более серьезный» вуз. Одна знакомая рассказала мне про своего друга-журналиста, который работал в Никарагуа. Мне это показалось так романтично — бороться за коммунистические идеалы в далекой стране. В результате со специальностью я определился. И десятый класс честно отходил на малый журфак Ленинградского университета.
Помню, первая публикация у меня появилась в газете «Вперед», она выходила в Пушкине, по-моему, и до сих пор существует. Эту заметку — строчек 40 — о восстановлении какого-то исторического памятника мы написали вместе с моим другом Филиппом Урбаном. Мы познакомились тогда на малом журфаке и так параллельно по жизни с десятого класса идем, теперь уже семьями дружим.
Потом, разумеется, я провалился на экзаменах в Театральный институт. Причем сразу на творческом конкурсе. Я поступал на курс к Игорю Владимирову. В тот день он, видимо, был не в духе. Когда я прочитал басню «Непьющий воробей», он так сурово на меня посмотрел из-под бровей, что я понял: в Театральный мне не поступить.
Но на факультет журналистики я сдал экзамены без проблем, потому что с историей, литературой и английским у меня было все нормально, а что касается творческого конкурса, то здесь помог малый журфак. И с достаточно высоким баллом я прошел на газетное отделение.
Я пришел на факультет в 1986 году, когда уже началась перестройка и крушение тех идеалов, на которых стояло советское общество. И была такая непростая ситуация, когда жизнь уже менялась, а система преподавания на факультете осталась прежней, советской. И я чувствовал, что меня учили не тому, что было на самом деле. Это вызывало отторжение, и я учился спустя рукава.
Зато на курсе было много интересных людей, которыми я горжусь и которым я при встрече с удовольствием жму руку. Это Андрей Радин, работающий на НТВ, Александр Щерба, Константин Шолмов из «Делового Петербурга» и другие талантливые люди, сказавшие свое слово в петербургской журналистике.
Из ярких воспоминаний от первого и второго курса остались поездки в колхоз. Получив студенческий билет, первым делом ты ехал на целый месяц на картошку. У нас это было замечательное место — деревня Житково, под Выборгом. Как раз Михаил Горбачев объявил антиалкогольную компанию. И местные жители в основном существовали вокруг аптеки, куда раз в месяц привозили спирт. Тогда в течение одного-двух дней вся деревня стояла на ушах. У местных жителей было такое развлечение — приходили выяснять отношения со студентами. До сих пор помню выражение: «Приехали тут, интеллигенты — сволочи…» — просто классика. Ребята, которые на первый курс пришли после армии, Радин, Щерба, были вынуждены отстаивать честь факультета. После второго курса и я отслужил полтора года в армии.
Еще раньше замечательный режиссер Галина Дмитренко пригласила меня пройти практику на Ленинградском радио. Это предложение, собственно, определило мою дальнейшую судьбу.
Когда я вернулся из армии, меня приняли в штат Ленинградского радио, в молодежную редакцию. Делал передачу «Пионерский вестник». Кстати, до меня в «Вестнике» работали Белла Куркова и Олег Руднов — получается, пошел в какой-то степени по их стопам. Программа выходила по воскресеньям, если я не ошибаюсь, в десять часов двадцать минут, как сейчас бы сказали, в prime time. Большинство людей в это время как раз сидели на кухне, завтракали и слушали радио.
Затем я все меньше стал уделять внимания учебе. Гораздо интереснее было заниматься журналистикой на практике. Я понял, что тогда, в конце 80-х годов, открылись много новых тем для журналиста. Я, например, занимался проблемой беспризорных детей. В те дни это был культурный шок, когда вдруг выяснилось, что в Ленинграде при советской власти было несколько тысяч только официально зарегистрированных беспризорных детей. Я мотался по детским домам, залезал в подвалы, где жили ребята вместе с такими же бездомными собаками. И меня шокировало то, что тогдашним властям, как, впрочем, и сегодняшним, нет дела до этой проблемы.
Потом работы на радио становилось все больше, и я вообще перестал ходить на лекции. Да от меня и не требовали никаких дипломов. В результате сессию после четвертого курса я не сдал.
Подошел девяносто первый год, приближался путч. Тогда же, в 1991-м году, в Ленинграде открылась первая негосударственная радиостанции — «Радио Балтика». И ее директор Олег Константинович Руднов пригласил меня посотрудничать. Мне было интересно узнать, что такое коммерческое радио. Один день в неделю я сидел в эфире, то есть мы крутили музыку и читали новости. И вот в одну из суббот, 19 августа 1991 года, я прихожу на «Балтику», и все мне говорят: ты знаешь, что в стране путч? А я телевизор не посмотрел с утра, просто проснулся и поехал. Смотрим — по всем каналам «Лебединое озеро». Как дальше действовать? Решили, что мы будем продолжать вещание, хотя было распоряжение — всем радиостанциям уйти из эфира. Мы поработали несколько часов, а потом, чтобы не обострять отношения с местными «гэкачепистами», трансляцию свернули. Но затем через Собчака было пробито разрешение, и на следующий или в тот же день «Балтика» стала вещать. Это был один из самых ярких эпизодов августовского путча в Ленинграде, когда «Балтика» сообщала горожанам новости, потому что мы знали, что люди ждут от нас информации. Мы учились ее доставать оттуда, откуда достать было практически нереально.
Есть даже кадры кинохроники про путч: многотысячный митинг на Дворцовой площади, и один из его участников стоит с приемником и слушает радио «Балтика». Тогда я почувствовал, что это все не ерунда, что журналистика, как бы ее там ни называли — второй древнейшей или как угодно, — действительно то, что может влиять на развитие событий. Трое суток мы почти безвылазно сидели в студии. Слушатели, заботясь о нас, приносили нам варенье и разные заготовки. Это было очень трогательно, тогда ведь с продуктами было неважно, а они завалили всю радиостанцию какими-то банками.
В те дни я почувствовал, что то, чем я занимаюсь, кому-то нужно и что это реально может помогать, я почувствовал, что сделал правильный выбор в жизни, не надо ничего менять — нужно развиваться дальше.
Так я благополучно оставил учебу, фактически не закончив четвертый курс. Работал в программе «Невская волна» в молодежной редакции на Ленинградском радио. Но в один прекрасный день замдекана факультета Марина Анатольевна Шишкина сказала: «Коренников, тебе должно быть стыдно, доучиться осталось всего год». Она меня убедила, что диплом — это не последняя вещь и что учиться — это не вредно, за что ей низкий поклон. Если бы не она, то я так недоучкой бы и остался. Я сдал свои долги спустя год, восстановился, доучился пятый курс и защитил диплом по теме «Информационное вещание на радио», как раз Марина Анатольевна была у меня руководителем диплома.
На самом деле вся наша проблема была в том, что мы пришли на факультет в переломный момент, когда рухнула идеология и журналистика как предмет, как школа тоже ломалась. Непонятно было, чему учиться. Например, радио в те годы развивалось быстрее, чем наука о радио. Мне было безумно интересно форматное музыкальное вещание, а на факультете, в стране вообще никто не знал, что это такое. Нас учили чтению новостей, а радио даже у нас в стране ушло на несколько шагов вперед. Поэтому я читал книжки, которые мне привез из США Дэвид Уорли, создававший тогда в Петербурге “Magic Radio”.
Но факультет научил другому. Еще на первом курсе кто-то из умных преподавателей сказал нам: «Если вы пришли сюда научиться журналистике, то вы пришли не по адресу, потому что журналистике нельзя научить. Задача факультета — научить вас, где можно найти те знания и ту информацию, которая вам нужна». И с этой задачей ориентации в нужном направлении факультет замечательно справлялся и тогда и, я уверен, справляется и сейчас. Плюс обязательная для любого уважающего себя человека филологическая база.
Я не знаю, как сегодня обстоит дело на факультете, но хотелось бы пожелать, чтобы он больше давал знаний прикладного характера, потому что до сих пор многие студенты и даже выпускники, приходя в редакцию, вынуждены заново учиться техническим приемам мастерства.
Для меня отличной школой стало радио «Эхо Петербурга», сетевой партнер «Эхо Москвы». Посчастливилось общаться с Алексеем Алексеевичем Венедиктовым. Его информационная машина ставит журналисту мозги в нужном направлении. Сейчас меня поражает, когда корреспондент говорит «я не нашел информацию». Если ты не знаешь, где ее получить, — позвони и спроси. Если тебе не смогли ответить, переспроси, куда тебе позвонить, и так далее.
В середине 90-х я по-прежнему работал на Петербургском радио. В эти годы был, пожалуй, один из лучших моих проектов, которым я до сих пор горжусь. Это была передача «Клуб одиноких сердец», которую мы вели с психоаналитиком, профессором Восточно-Европейского института психоанализа Сергеем Матвеевичем Черкасовым. Идея родилась после того, как я посмотрел один французский фильм, где главная героиня — радиоведущая общалась со своими слушателями по телефону. В нашей передаче мы со слушателями тоже в прямом эфире обсуждали самые разные вопросы человеческих отношений. Однажды пригласили в эфир женщину, работавшую в службе «секс по телефону». В 23.00 после позывных она начала наш эфир своим привычным монологом. Тогда к нам в студию сбежался весь Дом радио.
На телевидение я пришел в 2002 году. Меня пригласил нынешний руководитель петербургских «Вестей» — Антон Николаевич Губанков. Мы с ним работали вместе еще в начале 90-х на «Радио России». Сначала он мне два года намекал на то, что хорошо бы мне на телевидении попробоваться. А в 2002-м начинался новый проект — «Петербургские Вести недели». Мне было интересно поработать в телевизионной аналитике, и я не смог устоять.
Я уже сколько лет в журналистике, но пока не знаю, как стать хорошим журналистом. Когда я это пойму, мне не будет интересно заниматься тем, чем я занимаюсь. Какой-то формулы здесь нет, надо просто все делать не спустя рукава и если это маленький сюжет, и если даже видеоряд. Маленькая заметка в газете или журнале — все должно быть честно. Нужно всегда быть в состоянии поиска, должен быть вкус к теме и интерес к предмету. Это, наверное, главный рецепт.
