Мартыненко Т. В. ВЫСШАЯ ШКОЛА
Т. В. Мартыненко, гл. редактор отдела информации «Радио России», выпускница факультета журналистики СПбГУ 1971 года
ВЫСШАЯ ШКОЛА
Вспоминаю 1966-й, год моего поступления в университет, — очень интересный год. Мы были последние, кто заканчивал 11 классов, и вместе с нами заканчивали те, кто уже учился десять лет. Получился такой двойной выпуск.
Я поступила на немецкое отделение филологического факультета. Днем работала на заводе, в обеденный перерыв делала домашнее задание, а вечером бежала на занятия. Помимо этого очень серьезно занималась спортом. По-настоящему.
Экзамены в университете сдавала хорошо, хвостов не было никогда, а потом задумалась: а надо ли мне пять лет посвящать немецкой грамматике, немецкой филологии? Решила, что нет, и со второго курса перевелась на дневное отделение факультета журналистики. Честно говоря, не очень представляя, что это такое, потому что в голове никогда не держала эту профессию. И вот я начала изучать журналистику.
Факультет был у нас просто замечательный. Двойной выпуск взвинтил конкурс — было примерно одиннадцать человек на место. Естественно, отобрали лучших, ребят без опыта работы приняли всего несколько процентов. Может быть, четверть на нашем курсе. Остальные были взрослее нас: среди них парни, которые отслужили армию и уже приобрели какой-то жизненный опыт. Тоже еще молодые, конечно, но повзрослее, чем мы, — очень ответственные ребята. И учиться в этом смысле нам было очень хорошо, потому что это были серьезные защитники, они нас наставляли, за нас боролись; многие были уже членами партии.
В те времена ведь как: осенью весь курс выезжает на картошку, затем практика, а потом стройотряды. Стройотряды — это был непременный атрибут студенческой жизни. Не все, конечно, но процентов семьдесят моих однокурсников уезжали в стройотряды: это была не только хорошая школа, но и возможность заработать деньги практически на весь год для тех ребят, кто жил в общежитии. Они, особенно мальчишки, приезжали с очень хорошими деньгами, жили на них и еще родителям своим помогали.
Я ленинградка, жила дома, необходимости особой работать не было, хотя однажды тоже захотела поработать на заводе. А секретарь нашего факультета, замечательный человек, Нина Семеновна Ложкомоева — она просто не дала мне справку. Сказала: нечего тебе работать, у тебя нет такой необходимости, займись лучше другими делами. А тем ребятам, которым нужно было, конечно, разрешение выдавали всегда.
Вспоминая те времена, могу сказать: мы как будто из школы перешли тоже в школу, только высшую. Нина Семеновна звонила нашим родителям, говорила: «Знаете, ваша дочка подружилась с каким-то парнем, мне он не очень нравится, вы посмотрите там, чтобы ничего плохого не было». Следила за нашей успеваемостью, посещаемостью. Строгая была, но мы ее очень тепло вспоминаем.
Самое главное, что у нас тогда было — очень сожалею, этого нет у современных студентов, — летняя производственная практика в любой точке СССР. Приходишь в отдел практики, а там карта Советского Союза висит. Куда бы хотелось поехать? Во-первых, что-то предлагают. А знаете, я туда хочу — ткнула пальцем. А давайте… Созванивались, тебе выписывали подъемные на билеты туда и обратно, выдавали стипендию — и на практику. Если повезет, тебе еще и гонорар какой-то заплатят. К нам относились как к молодым, еще не очень опытным, но достаточно серьезным сотрудникам.
На факультете мы были очень дружными. Даже шутили, что если нас переведут на казарменное положение и придется жить на факультете, мы ничуть не пожалеем. Нам будет очень весело вместе. Мы много времени проводили в общежитии у ребят, выезжали куда-то за город, ходили в кино, в театр, на демонстрации в ноябрьские праздники, в первомайские праздники — весь факультет во главе с нашим деканом А. Ф. Бережным, с преподавателями. Это было какое-то единение, мы всегда были вместе, очень помогали друг другу во всех смыслах. Обязательно приходили друг другу на помощь и даже дружим до сих пор.
Наш выпуск — 1971 года, в то время еще было распределение, которого нет сейчас. Защитили диплом, сдали госэкзамены, и нам предлагают, куда можно уехать. Я уехала на Таймыр, на самый-самый крайний Север, в город Дудинка. И ничуть об этом не жалею, потому что сейчас мне проще побывать в Америке, а на Таймыре я больше никогда в жизни не буду. Не узнаю, как сейчас живет тундра. А тогда все это было возможно. И там выпускников Ленинградского университета действительно ждали, потому что мы были хорошо, по-настоящему хорошо подготовлены. Была прекрасная база. Ведь что такое обучение в университете — это не только студенческие практики и подготовка учебных программ. Это прежде всего тот фундамент, на котором вы дальше уже выстраиваете здание своих профессиональных знаний. Университет дает хорошую методологию, он учит учиться, а учиться нужно всю жизнь.
Конечно, было тяжело. Потому что очень много приходилось читать, список обязательной литературы был просто необъятный. Но читали, и щеголяли друг перед другом; нам хотелось быть образованными. Широкий круг интересов, знания литературы мировой и отечественной — это высоко ценилось в наше время.
Во время экзаменов друг другу помогали, писали шпаргалки, списывали. Сейчас я преподаю на факультете и знаю, что преподаватель всегда видит со своего места и кто списывает, и кто шпорит, и кто подсказывает. Просто преподаватели тоже люди, а если студент не знает ничего — тут уж никакая шпаргалка не поможет, и преподаватель его тут же, что называется на нашем жаргоне, «вынесет».
Был со мной такой случай. Поскольку я училась на филфаке, то по сравнению с остальными ребятами у меня была хорошая языковая подготовка. И я сочла возможным просто не готовиться к экзамену по немецкому. Решила, что предыдущие знания меня вывезут. А вот не вывезли. То есть я, конечно, его сдала бы, но наш преподаватель немецкого языка Тереза Ивановна Ворошилова сказала: «Я тебе ничего не буду ставить. Вот иди и подготовься. Потому что ты можешь и должна сдать лучше — и ты сдашь». Мне было очень стыдно. Я подготовилась и пересдала на пятерку.
Гуманитарные науки мне давались хорошо. И хотя политэкономию нельзя назвать точной наукой, но именно с ней были проблемы. И моя честная тройка по политэкономии, даже две тройки — по политэкономии капитализма и социализма — эти тройки добыты кровью. Они стоили дороже, чем пятерка по любому другому экзамену.
Литературу зарубежную и русскую вели преподаватели с филфака. Это были глыбы. Галина Васильевна Рубцова читала у нас зарубежную литературу эпохи Возрождения. Это был человек просто уникальных, космических знаний. Допустим, она нам читает Данте — и вдруг переходит на итальянский; читает французскую литературу — переходит на французский. Шекспир — она переходит на язык Шекспира. Я до сих пор очень люблю зарубежную литературу благодаря, наверное, Галине Васильевне Рубцовой.
Самыми добрыми словами вспоминаю Виктора Борисовича Дубровина — руководителя диплома. К сожалению, он рано умер, но как курировал мой диплом, как он бережно и ответственно к нему относился — я больше таких преподавателей не видела. Я работала над дипломом, а он меня вел. Ведь диплом — это тоже хоть и маленькая, но научная работа. И Виктор Борисович вел меня по истоку этого научного пути.
Петр Самуилович Карасев — куратор нашей группы. Это как в школе классный руководитель. В буквальном смысле слова, потому что он не только читал лекции и вел практические занятия: мы часто бывали у него дома. У нас была группа из десяти человек, а у него крохотная квартирка, жена, трое детей — и нас всегда там ждали. Ведро картошки варили, капусту. Засиживались у него вечерами. Петр Самуилович бывал и у нас в гостях. Вся группа очень часто бывала у меня дома. Неожиданно нагрянем — все, что было в холодильнике, на стол. Почему-то все у нас было связано с картошкой и квашеной капустой. Петр Самуилович был уже человек в возрасте, с семьей; тем не менее он находил на нас время, от сердца отдавал.
Мне кажется, нашим нынешним студентам не хватает времени на дружбу, они заняты поиском работы. Я понимаю, что этому есть объективные причины, но жаль, что упускается многое из того, что нужно взять, вынести из этого студенческого времени. Потом не будет такой возможности. Это уникальное время: самое лучшее, самое светлое связано со студенческими годами, поэтому я всегда очень сержусь, когда кто-то говорит: «Ну что там наш факультет мне дал?» Он дал тебе ровно столько, сколько ты захотел у него взять, потому что возможности предоставлены колоссальные. Были ребята, которые приехали из глухой провинции, — и они впитывали в себя ленинградскую культуру, как губка. Впоследствии это стали интеллигентнейшие, образованнейшие люди, которые не меньше нас любят наш город, которые не меньше нас его знают. В этом городе они родились и состоялись как специалисты, заложили основы своего будущего профессионализма и общей культуры.
ФОРМУЛА УСПЕХА
Если очень коротко — то знать и хотеть. Сейчас возможности колоссальные, и если человек подготовлен и хочет работать там, где он хочет работать, — то он будет работать. Нужно постараться, используя и пополняя знания по совершенно разным отраслям и сферам жизни. Ведь нет ничего лишнего, ни одного звена. Все это нужно знать.
Записала О. Смирнова
