ПУЛЯ Ирина, детская писательница, заместитель редактора отдела «Москва» «Росси

Ирина Ивановна ПУЛЯ, выпускница факультета журналистики ЛГУ 1988 года, детская писательница, заместитель редактора отдела «Москва» «Российской газеты», лауреат Международной литературной премии имени Владислава Крапивина, лауреат премии города Москвы в области журналистики 2011 года.

Актуальная история

Студенты журфаков разных вузов часто говорят: «нас плохо учат». Было ли такое же ощущение у выходцев из нашей Альма-матер? С этого вопроса и началась наша беседа с Ириной Ивановной Пулей.

- Ирина Ивановна, когда вы учились, было ли у вас такое ощущение, что факультет чего-то «недодает»?

- Грешна. Когда училась, такая мысль меня посещала. Особенно на практике. В газете тебе дают тему – например, надо написать о проблемах транспорта города, в котором ты находишься всего два дня. И ты не знаешь, с чего начать. Делать репортаж? Или интервью? А может быть, отправиться в рейд с гаишниками? Как же так?! На факультете должны были дать алгоритм действий, а тебе не дали! Значит, не доучили? Только потом, когда я стала работать (первое место – редактор многотиражки пединститута в Кирове), поняла: наш журфак все необходимое для начала работы в профессии дал. Здесь мы получили отличное образование, фундаментальную базу. У нас в руках есть ремесло. И теперь уже только от тебя зависит, как ты с ним станешь обращаться, насколько у тебя хватит желания и способностей творить. Причем мир медиа многообразен. Практически у каждого издания свой формат. Например, я знаю хороших и вполне состоявшихся журналистов, которые не смогли работать в «Московском комсомольце» только потому, что оказались не в состоянии писать в «ершистой» стилистике. Успех в нашей профессии зависит прежде всего от того, что ты из себя представляешь, чем ты сам себя вооружил.

- Это зависит от окружения, от атмосферы, в которую попадаешь в самом начале пути в профессию?

- Да, в огромной степени - важен старт, первая установка. Когда мы пришли на журфак в 1983 году, то сразу окунулись в атмосферу творчества. Помните книгу Юрия Олеши «Ни дня без строчки»? Эти слова стали негласным девизом каждого первокурсника. Все начали вести дневники, писать рассказы, даже романы!

- Вы варились в «собственном соку» или вас на это все-таки сподвигли преподаватели?

- Судите сами. Например, на практических занятиях можно было не написать какую-то заметку на заданную тему, но не представить вместо нее другой опус (пусть и в стихах) – было недопустимо. Не принес сегодня – значит, через неделю принесешь два творения. Вообще, тогда никто не говорил, что журналистика – ремесло. Только Творчество. И нас, юных «творят», тащили за уши во взрослые Творцы. Бережно, но строго. Само общение с преподавателями давало многое. Куратором нашего курса была Галина Сергеевна Мельник. Она относилась к нам, как к родным. Один только пример: когда в 40-градусные морозы наше общежитие на Кораблестроителях замерзало – лопались даже батареи, она приютила у себя семью нашей однокурсницы Марины Мартыновой с крохотным сыном. А еще каждый разговор с Галиной Сергеевной был праздником души. Каждая фраза – филигранна, с неподражаемым внутренним юмором. И нам хотелось быть такими же остроумными, так же творчески проживать каждую минуту. Это чувство, кстати, не покидает и при нынешних встречах с нашим «пожизненным куратором».

- Вы учились на газетном отделении, специализировались на кафедре истории журналистики. Почему?

- В конце 80-х годов прошлого века началось переосмысление всего нажитого страной. Выяснилось, что у нас прошлое еще более «непредсказуемое», чем будущее. В этом захотелось разобраться. К тому же, в выборе курса, семинара или специализации у студентов всегда большую роль играет «человеческий фактор». Ко всем преподавателям кафедры истории журналистики мы относились с великим почтением. Вначале нас встретил профессор Александр Феодосеевич Бережной. Первое, что мы услышали от старшекурсников о нем: «Легендарный человек!» 22 июня 1941 года он, младший офицер, отдал команду стрелять по атакующему наши позиции «Юнкерсу», когда это побоялись сделать вышестоящие начальники – война еще не была объявлена. Откуда об этом узнали журфаковцы – не знаю. Сам Бережной, человек очень скромный, никогда не рассказывал о себе. Хотя все знают, что создание факультета журналистики в ЛГУ – во многом заслуга Бережного, который и стал первым деканом нового факультета.

Таким же несгибаемым солдатом был и Николай Петрович Емельянов - научный руководитель моего диплома (посвященного литературно-критическим статьям Валерия Брюсова). Любимая фраза его была: «Между прочим, сегодня вы хорошо выглядите». Если представленная часть работы его устраивала, он произносил это в начале нашей беседы, если нет - то в конце, чтобы смягчить «разнос».

А как вдохновенно читала лекции профессор Валентина Григорьевна Березина – «Валентина Виссарионовна». Именно так называли ее студенты из поколения в поколения за особое отношение к Белинскому. Не только о замечательном критике она могла рассказывать часами – каждая ее лекция была увлекательным, страстным спектаклем. И сколько истинно петербургской изысканности и радушия к человеку являла ВГБ, как мы ее частенько называли только потому, что инициалы совпадали с инициалами Белинского!

А как мы, затаив дыхание, слушали Людмилу Петровну Громову… Помню, впервые она пришла к нам на лекцию, недавно защитив диссертацию по работам Александра Ивановича Герцен. Юная, изящная – и такая глыба знаний за спиной. И всегда – протянутая вдохновенно к студентам рука! И неизменная улыбка. И готовность прийти на помощь в любом – большом и малом – деле. И желание радоваться твоим успехам. И так радостно, что наши отношения сохраняются до сих пор. А работы Людмилы Петровны по эмигрантской прессе пригодились мне, когда я преподавала русскую и зарубежную литературу.

Не знаю, как сейчас начинает лекции Геннадий Васильевич Жирков, но в мои годы он всегда рассказывал о самых острых событиях, держал нас «в курсе». Причем его интерпретация происходящего была гораздо смелее, чем допускалось в официальной прессе. Всю резкость Геннадий Васильевич изливал на политиков и экономистов, а нам дарил свою фирменную добродушную иронию. До сих пор у меня хранится игрушечный крокодильчик, который он подарил нам с мужем на рождение сына.

Много лет назад за всеми этими людьми уже стояли свои научные школы, признание научного сообщества, которое за эти годы только упрочилось.

- А потом вам не приходилось жалеть, что вы занимались историей журналистики, а не практической ее частью?

- В дальнейшем мне это только помогло. Так повернулась жизнь, что я помимо «деканства» на журфаке ещё преподавала и русскую литературу. Диссертацию защитила по русскоязычным романам Владимира Набокова. И изучение наследия русских критиков сыграло только на руку. Сейчас я вновь ушла в практическую журналистику, но, как ни странно, до сих пор знание ее истории помогает.

Выбирая, чем заниматься, что изучать, вряд ли надо прежде задавать себе вопрос: какая будет от этого выгода? Надо заниматься тем, что интересно. И тогда это обязательно «выстрелит». Благо, что журфак предоставляет для этого массу возможностей. И сейчас, судя по всему, их гораздо больше, чем 25 лет назад.

Екатерина Загвоздкина