Виктория Бабенко "Моя история 20 века"

… А когда он упал, некрасиво, неправильно,

                    В атакующем крике вывернув рот,

                    То на всей Земле не хватило мрамора,

                    Чтобы вырубить парня в полный рост.

                        Роберт Рождественский

Шел 1943 год.

Небо в тот февральский день было голубое и безоблачное. И высокое-высокое. Стояли довольно сильные морозы. Рядовой Красной Армии, боец стрелкового взвода Константин Мохов, лежа в окопе, не ощущал холода. Он смотрел на снег. Снега здесь, в средней полосе России, на Орловщине, было почти столько же, сколько и на его родине, за тысячи километров отсюда.

Вот уж где зима так зима! На Алтае сугробы под два метра - не редкость. Дома в поселке иногда заносило почти под самую крышу. Мальчишки, играя, рыли в снегу ходы.

Морозы и снег никого не пугали. Весело горели в печке дрова, на столе всегда дары Алтая – ягоды, грибы, и конечно, мед. Пасеки были почти у всех.

Этой осенью Константин успел и мед накачать, и ульи закрыть. Дров на зиму было заготовлено достаточно. Родителям и молодой жене Софье этой зимой беспокоиться нечего. Правда, Софья пишет, что работают люди на лесозаготовках много. Лес валят в основном женщины – мужчин нет. С хлебом стало потуже – излишки продовольствия отправляют на фронт. Но ничего, справляются.

При воспоминании о родных сердце защемило. В начале зимы на фронт призвали последних мужчин из их поселка. Все уже знали, что война идет серьезная. В некоторые семьи пришло горе – братья, мужья, сыны погибли. Сколько продлится эта война? Полгода? Год?

Войну Константин представлял по-другому.

Вот уже месяц, как его взвод на фронте. После короткого обучения их, новобранцев, направили сюда, на Орловщину. Городов разрушенных боец не видел, а наблюдал мирные деревни, до которых фашисты не дошли. И деревни эти были похожи на те, к которым он привык. И люди в деревнях такие же –

открытые, простые. Многие приютили родственников, да и просто беженцев, которые появились в деревнях вместе с отступающими войсками. Вот, пожалуй, от беженцев только и слышал он, что враг силен и жесток.

Отступление закончилось. Немцы и наши войска стоят на своих позициях, все чего-то выжидают. И целый месяц происходят редкие перестрелки. Ну что ж, командованию виднее. Хотя все бойцы рвутся в бой. Всем хочется одного – поскорее разбить врага и вернуться домой.

И вот, наконец, бой обещают.

Впереди раскинулась небольшая деревня Родионовка. Жителей в ней практически не осталось – не захотели быть под немцем, ушли в соседние деревни к родственникам, знакомым. Не ушли, по разговорам, что слышал Константин, лишь два-три старика – не смогли оставить свои дома.

В деревне на чердаке самой высокой избы установили пулемет. Пулеметы также за деревней, на горушке.

Молодой командир объяснил задачу – по команде взвод открывает огонь, и по команде же бойцы идут в атаку. Все очень просто. Ни танков, ни самолетов, ни с одной, ни с другой стороны. Здесь и там – только люди, у которых есть приказ.

Сопротивление фашистов было ожесточенным. Пулеметы на горушке, как оказалось, были приготовлены не только для бойцов Красной Армии. Одновременно эти пулеметы были заграждением и для тех немцев, которые отступали. Их расстреливали свои же.

В том бою высота была взята Красной Армией. На небольшую пядь земли фронт переместился западнее.

Знаменитая Курско-Орловская битва, в ходе которой произошел перелом в войне, и началось победное наступление наших войск, была впереди. До нее оставалось почти полгода. А до долгожданной победы – два года.

Но ничего этого рядовой боец Красной Армии Константин Мохов не узнал. Как и не узнал того, что на далеком Алтае у него родилась дочь.

На листке из школьной тетради по географии, который получила его жена Софья, говорится, что рядовой Константин Мохов геройски погиб в борьбе за Социалистическую Родину.

На могиле мужа Софье побывать не удалось, потому что она не знала, где находится эта могила. Всю оставшуюся жизнь искала, где похоронен муж.

И только после смерти Софьи, ее дочь, моя бабушка, узнала место захоронения отца.

Юные следопыты Орловской области сообщили, что Константин Мохов похоронен в братской могиле в деревне Родионовка Покровского района Орловской области.

Началась другая история.

Бабушка написала письмо в Орловскую область о том, что хочет посетить могилу отца. Письмо было без адресата. Оно попало в руки начальнику почты

села Покровское Байда Ирине Дмитриевне. Женщина не осталась равнодушной к чужой просьбе, и пригласила бабушку в гости.

И вот в мае 2005 году бабушка из Санкт-Петербурга поехала на могилу отца. Незнакомые люди встретили ее как родную.

Бабушку поразило отношение живущих там людей к памяти о войне.

В селе Покровское каждый помнит о событиях, происходивших здесь во время войны. Местные жители рассказали о подробностях боя, в котором погиб мой прадедушка.

Школьники ухаживают за могилами погибших воинов. Воины, что похоронены здесь, из разных уголков страны, разных национальностей.

В праздники школьники у захоронений несут почетный караул.

Я, живущая через много лет после войны, постаралась представить, что мог чувствовать мой прадедушка перед боем. О таких боях в военных сводках говорилось, как о боях местного значения. Но эти «бои местного значения» внесли свой вклад в общую победу. Ценой сотен тысяч жизней простых солдат.

Да, мы знаем имена многих генералов, героев той войны. Честь им и хвала.

Но война была именно Великой Отечественной потому, что весь народ поднялся на борьбу за свое Отечество, от мала до велика. На фронте и в тылу ковалась Победа. У этой войны много безымянных героев. Безымянных, но не забытых. Мы все знаем, какой ценой далось нам победа, и помним об этом.

Увы, в этой войне потери коснулись почти каждой семьи. И поэтому у нашего народа общий праздник со слезами на глазах, и общая память.

Спасибо Вам, павшие и живые, за то, что мы сейчас живем и дышим!

И я очень хочу, чтобы на Земле был мир!