Чего мы ожидаем от современного кинематографа?
«Профессий много, но прекрасней всех кино» – вещал нам мужской голос с пузатых экранов кинескопных телевизоров. Держу пари, эту мелодию Вы слышите и сейчас. Парадокс, а может и не совсем, но еще с детских лет эти строки накрепко впечатались в мою память, и у меня никогда не возникало желания их оспорить. Кино – это не просто вид искусства, это целая жизнь, со своей неповторимой атмосферой и негаснущим светом софитов, под которым слишком трудно скрыть от всевидящего ока зрителя как пустяковую мелочь, так и неоднозначную игру актеров, изъяны сценария, киноляпы. Но предприимчивые работники киноиндустрии уже давно придумали лекарство, притупляющее внимание зрителя масштабных экранов кинотеатра, предлагая ему смешивать духовную пищу с обычной с расчетом на то, что неразборчивый киноман, не пережевывая, проглотит предлагаемую ему картину целиком. И пока бедняги ищут управу на людей с особой диетой, именуемых кинокритиками, телезрители находятся в относительной неприкосновенности, хоть и наблюдается странная тенденция – чем шире становится экран телевизора, тем меньше помещается в нем на фоне бесчисленного песка жемчужины как российского, так и зарубежного кинематографа, за которыми, собственно говоря, и погружается грамотный наблюдатель в море кино. Конечно, это лишь правдивая по своей сути ирония. Ну что ж начало положено. Свет. Камера. Мотор. Поехали.
Деньги, деньги, деньги… Как часто эти разноцветные манипуляторы перевешивают чашу весов, затмевая собой идею, посыл, творчество, искусство, душу. Современной молодежи, по крайне мере большей ее части, скучно выискивать в кинолентах какой-то там скрытый смысл, анализировать, сравнивать, осознавать. Это ей продать сложно. Куда продуктивнее в коммерческих целях взять за основу незамысловатый сюжет, окупаемых и популярных актеров-певцов, актеров-юмористов, актеров-спортсменов, актеров… да кого угодно, приправить все это юмором, желательно черным, с нотками пошлости, вульгарности и сквернословия, завернуть в яркую, «вкусную» картинку. Готово. Если зритель не отравился, то можно выпускать партию за партией, чуть изменяя составляющие рецепта. Но спасибо великому мирскому равновесию, потому что ещё существуют те, у которых этот продукт вызывает лишь рефлекторную реакцию желудка, говоря медицинским языком, vomitus. Само собой это нормально и даже очень хорошо. Поймите меня правильно, когда первым же кадром аудитории столь нежного возраста (в основном 16-20 лет) демонстрируют крупным планом, прошу прощения, чужие ягодицы (такое действительно было), то какой реакции ожидают режиссеры от адекватных людей? Растущему и в физическом, и в духовном плане человеку, особо остро подверженному чужому влиянию в подростковый период, навязывают искалеченные ценности, искаженные идеалы, не несущие ни знаний, ни мудрости, ни духовности, а лишь ведущие к постепенному атрофированию мозга, который в дальнейшем можно будет легко подстроить под себя. В итоге имеем моду на вещи, на товар, на людей, на поведение, растим потребителя, покупающего билет в кино, телевизор, даже человека…царя природы. Наивные! Не буду углубляться в рассмотрение штамповых многосерийных фильмов, и без того полно негатива в вышесказанном, лишь вскользь упомяну, что самый длинный из них «Направляющий свет» насчитывает 18 262 серии. Думаю, читатель все поймет сам. А я, пожалуй, просею весь этот песок, и из оставшихся в сите окурков, шелухи и прочего мусора выберу именно те жемчужины, которые позволят определить ожидания ценителей хорошего кино от отечественного кинематографа.
Сцена 1-я: драма
Рядом с экраном стоял так и не начатый, остывший чай, обреченный мною, потому что не нашлось ни минуты, чтобы отвлечься от происходящего на экране. Я смотрела не отрываясь, лишь иногда утирая платком следы уместной сентиментальности на лице. Это фильм-шедевр, фильм-образец, повествующий о нелегком пути искупления и покаяния, об отшельничестве и отрешенности, о прощении и смирении. Фильм режиссера Павла Лунгина «Остров» заслуживает внимания зрителя хотя бы потому, что держится особняком среди многочисленных картин, в которых количество безнаказанно пролитой человеческой крови людьми, преподнесенными нам героями и спасителями мира, лишь преуменьшает значимость и ценность человека.
«Умирать не страшно. Страшно будет перед богом стоять, грехи давят». Отец Анатолий
Сцена 2-я: документальное кино
Документальное кино априори испортить довольно тяжело, хотя и такое случается. Но есть картины, которые ты не просто смотришь, поглощая информацию, а пропускаешь через себя от начала до конца.
Автор — камера — герой. Расстояние между ними с каждой минутой сокращалось, и в конечном итоге, автору пришлось войти в кадр и стать действующим лицом. Речь идет о фильме режиссера Любови Аркус «Антон тут рядом», который повествует о мальчике-аутисте, живущем между облупленной квартирой с умирающей матерью и больницей для умалишенных. Это фильм о человеке, о смирении, о развитии и воспитании, о росте, о милосердии, об отрешенности и непохожести, об одиночестве, о несправедливости, об отсталости, о боли, о слезах, об утрате и обретении, обретении друга, семьи и надежды, фильм о любви, фильм о вечном.
«Человек всегда один, даже если когда-то кто-то здесь, тут рядом». Любовь Аркус
Сцена 3-я: комедия
Казалось бы, если мать заявляет дочери за неделю до Нового города, что собралась умирать; если дочь – смирившаяся со своим клеймом старой девы женщина бальзаковского возраста; если пожилая, считающая себя обузой, мать уже 10 лет не встает на ноги, то о какой комедии может идти речь? Абсурдно, но о самой замечательной, душевной и трогательной комедии, снятой по пьесе Надежды Птушкиной «Пока она умирала» режиссерами Олегом Янковским и Михаилом Аграновичем – «Приходи на меня посмотреть». Медленно, тихо и размеренно тянулись дни в московской квартире, в которой слышались строки Диккенса и убаюкивающее тиканье старинных часов, в которой пахло духами и осевшей на антикварной мебели историей, в которой жили две женщины, и в которую ворвалось однажды прямо с мороза, совершенно нежданно, настоящее новогоднее чудо по имени Игорь. Теплый, уютный, трогательный фильм о простом человеческом счастье, а, как известно, все гениальное просто и все простое гениально. И эта незапятнанная фальшей и наигранными эмоциями кинокартина не стала исключением.
Приходи на меня посмотреть.
Приходи. Я живая. Мне больно.
Анна Ахматова
Сцена 4-я: мультипликационный фильм
Распространено мнение о том, что мультфильм как вид кинематографа, ориентирован на детскую аудиторию, носит в первую очередь развлекательный характер, повествует о чем-либо в интересной для ребенка, красочной форме. И я ничего не имею против работ той же студии «Мельница» и сама с удовольствием частенько посматриваю их работы. Но образцом данного жанра для меня все же остается другой мультфильм. Он не может похвастаться яркими красками, большой продолжительностью, «вкусной» картинкой. Мультфильм режиссера Гарди Яковлевича Бардина «Адажио» – это немой крик всему миру в целом и каждому человеку, населяющему его, в отдельности, сопровождаемый Адажио соль минор Ремо Джадзотто. Это картина об отрицании, о массовой глухоте и толстокожести, о трагедии личности, безжалостно затоптанной толпой, об искажении последователями поисков вечных истин, переданных в столь искренней, простой, по-детски наивной и чистой форме.
Стая черных ворон оголтелая,
Мои перья не втаптывай в грязь.
Разве я виновата, что белая?
Я такою на свет родилась.
Юрий Рыбчинский
Вот мы и подобрались к финалу. Что же объединяет эти четыре картины разных жанров, с разными сюжетами и героями? Думаю внутренне и я, и Вы, мой дорогой читатель, уже давно ответили на этот вопрос. У этих фильмов есть душа, посыл, духовность, нравственность, смысл. Смысл, заложенный автором, заснятый оператором, переданный актерами. Смысл, не валяющийся на поверхности, который можно и пнуть, и затоптать, и разорвать, и выкинуть, а сокрытый бережно и надежно творцом этого шедевра достаточно глубоко, как в любой хорошей книге, как в любой хорошей картине или музыке, как в любом хорошем человеке. Зрителю нужно именно такое кино. И недопустимой ошибкой является недооценка значимости человека, его могущества и мудрости, его душевных качеств. Нам нужно сочувствовать и сопереживать героям и их историям, нужно надеяться и вдохновляться, нужно плакать, обжигаясь слезами, нужно улыбаться и смеяться до потери пульса, нужно любить, верить в чудеса, нужно жить. Вот чего мы ожидаем от российского кинематографа – демонстрации на киноленте торжества чувств над вещью, любви над пошлостью, ума над невежеством, доброты над злом, сострадания над безразличием, правды над ложью.
Ну что ж… Довольно развернутое рассуждение пора завершать. Я оставляю тебя, мой любезный читатель, наедине со своими мыслями, позволяя осмыслить все вышесказанное. С искренней надеждой на скорую встречу. Камера стоп. Снято.
