Я зависим от ...
«Театр — ткань более живая, способная к внутреннему восстановлению, чем собственно философская мысль.» - Габриэль Оноре Марсель
Зависимость может выбирать самые разные формы прибывания внутри сознания, особенно если она вызвана не материальными вещами, особенно если она не ощутима никому другому, кроме тебя, потому что это твой сакральный фосфен, тогда ей позволительно все; но, когда прошлогодний апрель постановкой Александра Яковлевича Стависского начинает беспрестанно мерещиться, а затем шепчущим приятной пеной приливом невесомой легкости бытия подкрадываться к тебе, разливая приапическую истому по всему и без того воздушному от предвкушения прекрасного телу. Надо взять себя в руки, отнести в безопасное место и ждать наступления магии. Только в этом случае благочестивое удовольствие, сравнимое с громыхающей тысячей полифонических гармоний тишиной на утренней туманной улице в пять утра, разорвет аорту твоего рассудка проливным дождем под гимн Мельпомене, пробьет тебя насквозь клинообразным карбогеном и выльется в готовность ощущать то прекрасное, то необыкновенное, чего сейчас хочется больше всего.
..
Когда занавес бархатным анданте начинает свое путешествие к своду, когда начинают поскрипывать плохо прикрепленные доски, раскачиваясь в такт измученным бесчисленным количеством прогонов каблукам, а архаическое кресло, поражающее своим стойким нежеланием покидать этот храм, замрет в душераздирающем скрипе – тогда и начнется она. Магия. И все становится неважным. О той самой неважности говорит и Иосиф Александрович, ибо не важно, что есть вокруг, и по-прежнему неважно, о чем там протяжно воет пурга. В такие моменты нас становится только двое – я и театр. Я зависима от театра. Это, наверное, странно звучит, но эту зависимость нельзя описать, равняя в одну фалангу громкие синонимы. Это все сокровенно. Об этом нельзя никому рассказывать. Театр – это мое исповедальное священнодейство. Это моя летаргия, каждый раз позволяющая блаженству гонять по моим венам, отстукивая синхронно с шагами актеров ритм, в котором неистово, самозабвенно стучит множеством вагонов упоение от всего происходящего мое сознание, которое уже, вроде бы, и перестало быть моим. Это когда в состоянии только сам, а сам не в состоянии. Это театр. Это магия.
