Я то, что мне по-настоящему нравится

Тема: "Я зависим от..."

Я просыпаюсь и первым делом ставлю чайник… Каждое утро ставлю чайник. А потом уже делаю все необходимое, что принято делать с утра. Затем наливаю в кружку горячую или уже успевшую остыть воду, создавая тем самым прекрасно пахнущий напиток, и оставляю его на столе. Пока продолжаю собираться, выпиваю из кружки я совсем немного – всегда сколько-нибудь остается - но все-таки выпиваю. Но если не успеть сделать пусть даже пару глотков, то утро определенно пойдет не так. Пусть сегодня я опустошаю полкружки.

За окном сгущается декабрь. Хотя он и относительно теплый в этом году, пребывать на улице все же не хочется: колючий ветер забирается под куртку и отмораживает не находящиеся в уютном кармане руки. Выходя из дома, приятно чувствовать во рту терпкий вкус горячего утреннего напитка. По дороге в лицей, которая в целом занимает около 25 минут, я встречаю свою одногруппницу - да, это бывает не всегда, скажу больше, это бывает достаточно редко – но сегодня я ее встречаю. Обычно наши разговоры ограничиваются самыми волнующими темами: ЕГЭ, «представляешь, вчера такое было…» и «о господи, как же холодно» - потому что для всего остального понадобилось бы гораздо больше отведенного времени. И пока я рассказываю, как вчера наша группа успешно сорвала урок, хотя, казалось бы, совсем этого не хотела, она достает из пачки «Лакистрайк» сигарету и на ходу с большим трудом пытается поджечь ее. Затем почти всегда следует фраза: «Как же я люблю курить». И что в этом такого замечательного? Мы идем дальше, разговариваем, а нас потряхивает от холода.

- У меня рука отмерзла, и я не чувствую пальцы. Противный холод! – с улыбкой говорит она и поднимает руку, в которой дотлевает сигарета.

- Так брось ее и скорей грей руку.

- Подожди-подожди, еще немножко и выброшу, - говорит она и придумывает причину не выбрасывать сейчас, - до урны дойдем, а то как же это – посреди улицы бросать.

- Как хочешь. Но почему ты куришь? Вот, например, даже тогда, когда холодно.

- Хм… - и она задумалась, - не знаю. Иногда это помогает не думать о чем-то на пару минут, иногда наоборот - что-нибудь придумывать. Не знаю. Иногда банально хочется и все, но меня это не раздражает. Не знаю… Мне просто нравится это. Ой, только ты же не начнешь говорить, как это вредно и не красиво?

Но я даже и не думала начинать. А если бы начала, то последним аргументом стало бы названное. Я и правда, не понимала, почему бы ей не бросить? С другой стороны, а зачем? Она вполне ясно ответила на этот вопрос: «Мне просто нравится это». Можно выкинуть то, что надоело. Можно отказаться от того, что препятствует чему-то более важному. Можно, если захотеть. Но очень сложно поставить крест на том, что «просто нравится».

Прошло две пары, и мы стояли в очереди в столовой, которая абсолютно не двигалась. Вероятно, причиной тому был наш набравший силу голод. И именно поэтому казалось, что мы никогда не поедим. Когда мы все же приблизились к месту назначения, Лиза, стоящая впереди меня, что-то купив, вдруг повернулась ко мне и громко спросила: «Ну, когда же я перестану покупать сладкое? Нельзя съедать его столько, сколько съедаю я!». Я понимающе улыбнулась ей в ответ и вспомнила, как каждый день у нее с собой бывает конфета, вафля или что-нибудь еще шоколадное. И как каждый раз перед тем, как съесть очередную вкусную штуку, она умоляюще произносит: «Я когда-нибудь наемся этим или нет?». Покупая обед, я прибавила почти на автомате: «…и кофе, пожалуйста, черный. Без сахара». Кипяток налили почти по самые края, и держать стакан нормально было невозможно: приходилось переносить его от стола к столу, пока не дойдешь до своего места, потому что стекло нещадно обжигало пальцы. За одним из «промежуточных пунктов» моего маршрута сидели девочки из параллельной группы. На столе у них стояла литровая бутылка «Пепси».

- Снова «Пепси»? – спросила я у одной из них.

- Куда же без «Пепси»-то?, - ответила Даша, - никуда без него.

Когда Даша идет по коридору лицея, то с вероятностью 90 процентов можно полагать, что с Дашей идет и эта газировка. Даже как-то раз на олимпиаде, где мы сидели вместе, она достала красно-синюю бутылку, посмотрела на меня и сказала: «Не могу я без этого».

Я села за стол к своим одногруппницам, о чем-то задумалась и изучала взглядом белую с серыми вкраплениями поверхность, размешивая при этом содержимое стакана пластмассовой палочкой, которую потом так и хочется погрызть.

- Ты когда-нибудь перестанешь пить кофе? – спросила у меня Юля, и, честно говоря, я сбилась со счету, который раз за три года она у меня это спрашивает.

- Нет, - какой-то эн-ный раз, порядковый номер которого был бы явно с пятью нулями, ответила я ей.

- Он же невкусный. Как можно его пить? Тем более в таких количествах? – мне кажется, я могла бы наизусть пересказать ее вопросы еще до того, как она произнесет это вслух – слишком часто я слышу подобные.

- Не знаю, - и тут я задумалась на долю мгновения. И правда, почему? - … Мне просто нравится это, - и это, пожалуй, был самый точный ответ. А какие еще причины могут быть?

Я прихожу домой и первым делом прошу маму: «Поставь чайник». Так бывает далеко не всегда – скажу больше, обычно я прихожу, и никого еще нет дома – но пусть сегодня все таки-мама включит чайник, а не я. Переодеваясь, приходя на кухню, я уже всеми обостренными рецепторами своей души предвещаю повторяющийся из раза в раз, гневный вопрос: «Опять будешь портить здоровье?».

И каждый раз мне все больше кажется, что аргумент «Это вредно» давно потерял силу в современном мире. Здесь все становится вредным по определению. Курить вредно – «Вы убиваете легкие», есть много сладкого не менее вредит организму – «Вы портите свои зубы», а такими напитками, как «Пепси» предлагают чистить гвозди – «Вы, конечно же, сожжете себе желудок». А наше «мне, правда, очень нравится» никто не слушает, да мы и сами перестаем это слушать и подвергаемся «полезной» обработке всезнающих брошюрок про здоровье и врачей, ратующих за здоровый образ жизни. И это, конечно, правильно, ведь когда-нибудь в 40 лет мы скажем всем им спасибо. Наверное, именно поэтому, Вика с утра начала ходить в перчатках и тянется к пачке далеко не каждый раз, когда мы идем в лицей. Лиза все чаще вместо шоколадки с малиновым желе приносит с собой яблоко или апельсин, хотя дома, конечно, продолжает баловать себя пирожными. У Даши я почему-то больше совсем не вижу «Пепси» и могу вспомнить только единственный раз за последнее время, когда она выходила из кабинета с ним. А я пью кофе только по утрам.

Но не стоит думать, что относится это только к тому, что непременно должно вредить, а мы, вооружаясь своим юношеским максимализмом, должны кричать, что все неважно, и мы будем продолжать. Наши так называемые зависимости делают из нас нас самих.

«То, что ты выбрал, не рационально и не выгодно. Ты же сам все понимаешь, мужчине нужна совсем другая профессия, которая потом позволит получить высокооплачиваемую работу», - говорили родители моему другу. «Я это все понимаю, но как можно посвятить свою жизнь тому, что абсолютно не нравится?», - говорил потом мне Леша, который и дня не мог без своего любимого дела. А я не могла ему ничего ответить нового, ведь мое мнение он прекрасно знал, да и не ждал уже ответа: я никогда не представляла его физиком-ядерщиком или инженером, или кем-то подобным, коих так много. Он, двухметровый, со своими необычными тараканами в голове и широкой, белозубой улыбкой, не мог быть никем иным, кроме как актером. Я как-то раз сидела в зрительном зале, на новогоднем детском представлении, где Леша был в роли Крысиного Короля, злого и самоуверенного. Я смотрела и думала: «Это его, именно это для него самое», - и неважно, будет он на сцене злым королем или зубной феей. Главное, что он должен быть на сцене. И я долго не могла поверить и принять тот факт, что этот человек поступил в ТПУ на специальность «Нефтегазовое дело». «Буду тем, кем, видимо, нужно быть. Так надо» - с наигранной улыбкой сказал он мне. «Здорово», - с не менее поддельной радостью ответила я. Но мы друг друга хорошо поняли. Начался новый учебный год, который для Леши был трудным и невыносимо долгим. Пары, что были совершенно неинтересны, длились намного больше отведенного им времени. Каждое утро сопровождалось вопросом: «Зачем я туда иду?». И каждый вечер на ужин подавался ответ: «Так надо».

Через год мне пришло сообщение из Санкт-Петербурга. «У нас тут плюс 4 градуса, а совсем скоро Новый год. Как ты?». А я сидела и теперь уже никак не могла сдержать свою радость. Он все таки уехал. Мне и самой уже было неважно, как я, хотелось узнать про него. «Знаешь, мне тут тяжело, но я на своем месте». «А это ведь самое главное» - ответила я и поймала себя на том, что широко улыбаюсь, глядя на экран телефона. Поступил. В Питер. На актерское.

Я просыпаюсь и первым делом ставлю чайник… Конечно, я могу прожить без кофе, отказаться от него и не пить даже по утрам. Но кому нужна такая жизнь?